— Товарищ лейтенант, куда вы? — услыхал я позади голос писаря, который никак не поспевал за мной.
— Как куда? — я остановился и непонимающе уставился на посыльного.
— Так вы ж мимо прошли! — сказал он, показывая на хату, где размещался отдел кадров санитарной службы армии.
— Задумался, — смущенно признался я и повернул назад.
В глазах писаря промелькнула усмешечка. Может быть, решил, что я потерял голову от страха, отправляясь на переправу? Как бы не так! Лучше умереть комвзводом, чем прозябать писарем!
Меня ждали. Начальник отдела кадров подполковник Балакин, немногословный, с колючим взглядом, не отвечая на мое приветствие, спросил своего помощника старшего лейтенанта Климова:
— Предписание готово?
— Вот оно. — Старший лейтенант вышел из-за стола и заскрипел новыми хромовыми сапогами.
Подполковник взял предписание и, внимательно прочитав его, подписал. Потом кольнул меня взглядом, спросил:
— Ну что, будем воевать, лейтенант?
— Я — буду! — с вызовом ответил я, обиженный на то, что он не ответил на мое приветствие. Пусть знает, что я не мальчишка, а такой же офицер, как и он.
Лицо подполковника мгновенно покрылось багровыми пятнами.
— Посмотрим, посмотрим, — проговорил он в стол.
Старший лейтенант уставился на меня своими очень светлыми глазами и осуждающе покачал головой.
Я тоже покачал.
У Климова вытянулось лицо.
— Николай Иванович! — обратился к кому-то позади меня подполковник.
Я, удивленный, обернулся.
В темном углу хаты сидел не замеченный мною долговязый и лысоватый капитан в старой, выцветшей гимнастерке с нашивками за ранения.
— Вы сами представите лейтенанта взводу, или пусть Климов?
— Сам, — ответил тот, поднимаясь. — Пойдемте, лейтенант.
Когда мы вышли на улицу, он спросил меня:
— Сколько вам лет, лейтенант?
— Девятнадцать. А что?
— В девятнадцать уже пора научиться владеть своими чувствами.
Я промолчал. Поучать легко. А он сдержался бы сам, если бы его так унизили?
Капитан показал на полуобгоревшую хату сельсовета и сказал:
— Вон там, во дворе, разместился ваш взвод.
2
Я прошел в ворота и в растерянности остановился. Вместо веселых и ладных солдат, которых я ожидал увидеть, весь двор был заполнен какими-то людьми в гражданской одежде. Они сидели на бревнах, ящиках, подводах и, не обращая на нас внимания, занимались своими делами: ели, пели, разговаривали.
— Где взвод? — недоуменно спросил я капитана.
— А вот, — кивнул он головой.
— Эти? — скривился я.
— Да. Все они добровольцы. Сами изъявили желание помочь на переправе.
