Венера - олицетворение красоты, символ. Статуя Венеры Милосской прекрасное произведение искусства. И разбивает статую человек, имеющий о ней очень отдаленное представление. Он уничтожил ее в одну секунду. Но восстановить, как ни старался, не в состоянии. Он может только самого себя предложить в качестве эталона красоты.
Это номер о бережном отношении к искусству. Не каждый способен быть художником. И статую этот человек пытался собрать не потому, что ему ее жаль, а просто он боится сторожа, боится наказания. Его действиями руководит страх.
Невольно вспоминаются герои прославленных комедий - Победоносиков, Бывалов, Огурцов - временные вершители судеб в искусстве, которые кроили и перекроили все на свой лад и вкус, абсолютно ни в чем не разбираясь. Эта "кепка" тоже из того полка, и ее носителя легко представить в каком-нибудь учрежденческом кресле.
Лучшие клоунады Карандаша несут некоторую философскую нагрузку. Поэтому они долговечны. И новое поколение зрителей вкладывало в них новое содержание, хотя конкретный пустячок оставался прежним. "Случай в парке" единственный номер, над которым клоун работал очень долго и чрезвычайно тщательно.
В цирке и раньше, еще в прошлом веке, были антре со статуями, которые оживали и тузили клоунов, если они непочтительно с ними обращались. Но это были наивные проказы XIX века, и они резко отличались от "наивности" века XX. Карандаш это четко понял.
"Чтобы уничтожить красоту, - сказал однажды Карандаш, - нужно мгновение. Чтобы ее восстановить требуются столетия". Это утверждает клоун, искусство которого предполагает нарушение привычной гармонии, предполагает линии неожиданные для эстетики. Зрители смеялись. Смеялся Карандаш. Это был номер с бесконечным количеством деталей. Это было зрелище, и неожиданные для эстетики линии оказались настолько точными, что сомневаться в их эстетике не приходилось.
Здесь уместно сказать о "графике" костюма клоуна, хотя было бы правильнее ввести такое понятие - "графика клоуна", как, скажем, существует графика художника. Они очень близки. Автор в этом убеждался не однажды. И если предположить, что случилось бы непредвиденное и вдруг главный костюм клоуна XX века, его маска была бы затеряна, то по одной графике Пикассо можно было бы с абсолютной достоверностью восстановить этот костюм, эту маску. Я говорю не о картине "Семья Арлекина", не о том, что тождественно, адекватно, не о тех рисунках, где темой является цирк. Я имею в виду сами линии, тот контур, тот колорит, те тона - ироничные, смешные, мрачные, трагикомичные или печально-радостные - то есть то, как гениальный Пикассо мыслил своих персонажей...
