– Что-то не похоже, чтобы он спал, – заметил Глобин.
Аркадий подошёл ближе к Травкину, тот лежал на кровати, накрытый одеялом.
– Он мёртвый? – удивлённо спросил Аркадий, – Петрович, ты веришь, я его и пальцем не тронул. Говорю же, что я видел, как Николай заходил в дом. Слушай, Колька говорил о Тулеве. Может это он его.
– Аркаш, главное это не ты? А с ним разберёмся. Чего делать будем?
– Здесь его оставлять нельзя. В багажник и надо его куда-то отвезти. А за Тулевым я присмотрю.
– А остальные?
– Я так понял, за ними Никитична смотрит.
На следующий день он решил проследить за Тулевым, поставив машину в укромном месте недалеко от управления.
– Куда же ты несешься, Иван Михайлович Тулев? – говорил Аркадий, следуя, за убыстряющей свой бег машиной, – здесь берег крутой, дорога плохая. Мне бы с тобой поговорить, остановись.
Но автомобиль мчался, подпрыгивая на ухабах и попадая в глубокие ямы. Но вдруг, на очередной кочке он подпрыгнул, как ретивый конь и, кренясь набок, свалился с высокого берега. Аркадий выскочил из кабины джипа и хотел спуститься с обрыва, проверить, жив ли Тулев, но вдалеке увидел приближающейся чей-то автомобиль. Сев в машину, он нажал на газ.
– Теперь осталось узнать, где находится Анна и отправить московских гостей в Краснодар. Думаю, я всё правильно рассчитал. Моё участие останется в тайне. А Аня, наконец, забудет прошлое и с Андреем или без него построит своё счастье.
Глубокой ночью Аркадий с Глобиным тихо вошли в дом Анны. Сонные пленники не успели опомниться, как успокоенные инъекциями со снотворным опять отдались в крепкие руки Морфея.
– Вот их билеты и документы, – Аркадий положил билеты на самолёт до Москвы и паспорта.
– Откуда у тебя паспорта? – удивился Коновалов.
– Я был прошлой ночью в доме у Никитичны. Документы у Никитичны нашёл. А в погребе в чулане Николай закрыл Анну и свою тёщу.
– Ну, ты и нарыл. Весь город перекопал.
– Это было до постройки дома Семёна и Анны. А потом видишь, нашли ему применение.
– Ты открыл, освободил их?
– Нет, сейчас пойду. Они, наверное, наболтались уже и крепко спят. Тебя провожу, открою им двери и тоже уеду.
– А сразу, почему не открыл им?
– Не хочу, чтобы Анна догадалась, что я здесь был. Понимаешь, она месть вынашивала все эти годы. Ради неё и ради памяти Семёна я не мог позволить ей ввязаться в игру с этим зверьём. Грешным делом я тоже, как и она подозревал Свидомского и его друга в насилии над ней. Думал они с Травкиным заодно. Да только Коля стервец перед смертью указал на настоящего своего подельника.
