– Что произошло в ночь убийства Лисневской Капитолины Захаровны, – спросила она его.
– Я вернулся из полёта, и уже около дома позвонил жене, предупредив, что приеду рано утром. Я всегда так делал, когда было позднее возвращение, так как расслабиться дома было невозможно.
– Так, и куда вы поехали?
– Ещё с Пулково я позвонил Дроздовой и сообщил о своём прилёте.
– У вас с ней были отношения?
– Какие отношения с профессионалкой? За релакс я ей хорошо платил. Я ей звонил, чтобы она, по возможности, не задерживала своих очередных клиентов.
– И в этот вечер у неё были клиенты?
– Да не разберёшься кто из них клиент. Тогда у неё был Климов, её пластический хирург. Он ей делает, то есть делал, мелкие процедуры, я в этом не разбираюсь, а она ему за это предоставляла свои услуги.
– Понятно. Вы поехали к Дроздовой. Но нам известно, что ваша жена следила за вами и за квартирой Дроздовой. Она вас подозревала в изменах?
– Она всегда кого-то в чём-то подозревала. Я в курсе, что она следила за мной, поэтому я оставлял автомобиль на стоянке, а сам из соседнего подъезда по чердаку переходил в свой подъезд и спускался двумя этажами ниже.
– И в этот раз вы поступили так же? – старался предугадать стажёр.
– Так же. Когда я спустился на этаж, где живут Лисневская и Соколова, то услышал шум из квартиры старухи.
– Лисневской? – Новиков махнул головой.
– Я прислушался и понял, что это Артём ругается со старухой.
– И как вы это поняли, – спросил его Коршунов.
– Так она всё время говорила, Тёмочка, всё ради твоего счастья! Гадина. Всех осчастливить успела.
– Успокойтесь, – Ваня подал ему стакан воды, который Новиков взял дрожащими руками и залпом выпил.
– Что было потом? – спросила Марта, после того, как он пришёл в себя.
– Потом, Артём, сильно возбуждённый вышел из квартиры. Я хотел зайти к старухе, но опять послышались, чьи то шаги. Кто-то поднимался по лестнице. Незнакомая мне женщина. Сначала, я подумал, что это Соколова. Женщина, на ней ещё была такая, широкополая шляпа, увидела приоткрытую дверь и зашла в квартиру. Тут такое началось. Послышались истошные крики Лисневской.
– Что она кричала? Она называла женщину по имени?
– Она думала, что к ней явилась с того света моя мама.
– Почему вы так думаете?
– Потому, что она кричала: уйди, Анна, сгинь, ты сама виновата. Точно старуха приложила к смерти матери свои грязные руки.
– Дальше, – поторопил Коршунов, записывающий показания Новикова. – Дальше? Женщина ушла. Закрыла своим ключом двери. Старуха ревела белугой. Я стоял, решая, как мне войти внутрь квартиры, но увидел, как оглядываясь, вышла и открыла своим ключом дверь квартиры Лисневской её соседка Соколова. Тоже та ещё штучка.
