— Уйдите, Грэм, — процедила женщина, глядя куда-то вдаль затуманенным взором, она еще могла что-то осознавать, — не хочу слышать об этой мерзавке и слова, и вообще кто вас впустил?!
— Мадам Джеймс, Ханна пропала без вести, — Грэм сел напротив женщины недовольно сморщив нос из-за отвратительной вони, — меня впустил ваш младший сын, Льюис. Но нам нужно говорить не о нём, Ханна…
— Разрушила мою жизнь! — прокричала женщина и со всей дури и кинула стакан в мужчину, тот ловко увернулся, благодаря отточенным годами рефлексам и звериным инстинктам и, издав лязганье, стакан попал прямо по рамке с фотографией, где была изображена вся семья.
Где-то с краю фотографию выглядывал юноша с необычайно яркими зелёными глазами в профиль. Он не был членом этой семьи, а лишь случайным прохожим, который попал в кадр. Да. Всего лишь случайность. Вино вперемешку с кровью запачкали крайний кусок, где стояла с недовольным лицом Ханна и выглядывал профиль юноши. Опять же просто случайность.
Рамка упала на пол, разбилась и осколки смешались с осколками из-под сосуда.
Грэм разозлившись, вскочил со стула. Лицо его вытянулось, а ноздри расширились от злости, ведь вместо этой рамки могло оказаться его лицо.
— Ну, всё, Джеймс! — рычал Грэм, — доигралась! Я пытался по-хорошему, по-хорошему не понимаешь. Сейчас же отправляешься в камеру и будешь сидеть, там пока не протрезвеешь!
Шериф силой поднял пьяницу со стула, схватив визжащую и кусающуюся женщину, в течение трех минут заламывал ей руки за спину, очень долго одевал наручники.
— Ненавижу! Ненавижу её! Она не моя, слышишь?! Не моя!! Где бы ты ни была чертовка! Я надеюсь, что ты сдохла! — кричала Маргарет, плюясь, смотря совсем безумными глазами.
— Ты совсем слетела с катушек, Маргарет! Постыдись! На тебя смотрят дети!
Иногда люди думают, что видят других насквозь, а иногда не видят и самого очевидного. Любовь.
Три брата, прибежавшие на шум покорились обстоятельствам и не пытались остановить шерифа, который уводил дикую женщину из дома, провожая её печальным, преданным собачьи взглядом, так как знали, что это бессмысленно и происходит не впервые. Когда их старшей сестры не было дома, это происходило систематически. Но справедливо будет заметить, что они этого не хотели и в отличие от Ханны любили её, а она в ответ любила их. Потому что она считала их своими, похожими на неё, а вот девочка всегда была не то что в семье, а во всем мире белой вороной. Лишняя. Перед тем, как дверь захлопнулась, Грэм сердечно пообещал найти сестру и избавить детей от мучений, а именно лишить Маргарет Джеймс родительских прав.
