Друг Наполеона | страница 27

Мистер Коуэн славился своими речами. Даже Горас Ниммс забыл о своём ужасном падении, пока экстраординарный эксперт провозглашал своё евангелие активности.

Но когда окончилось собрание, тихая грусть охватила сердце маленького кассира, и он, как автомат, спустился в метрополитен.

Он съел хлебный пудинг, не почувствовав его вкуса, и попробовал помечтать вместе с Полли о том, что когда-нибудь у них тоже будет собственный коттедж на Лонг-Айленде. У него не хватало духу рассказать ей о случившемся, да и сам он плохо понимал, что, собственно, случилось.

Утром он старался думать, что всё это шутка; ну, конечно, мистер. Коуэн пошутил. Но, подойдя к своей клетке, он увидел, что другой человек занимает храм сложения и вычитания.

Он увидел, что другой человек занимает храм сложения и вычитания.

Он робко подёргал стальные прутья двери. Человек обернулся.

— Вам чего надо? — воинственно спросил он.

Горас Ниммс узнал отвисшую челюсть Гуса, служителя при лифте.

С болью в душе отошёл Горас. В голове стучала одна мысль: он должен служить, должен занимать какое-то место, любое место. Много ли можно отложить на чёрный день, живя на сорок долларов? Он и представить себе не мог, что можно работать где-то помимо «Объединённой мыльной кооперации». Поэтому, сам хорошенько не зная, как это случилось, он скоро облачился в сине-серую форму служителя при лифте. Всё утро ездил он вверх и вниз в своей клетке: двадцать этажей вверх — двадцать вниз, двадцать вверх — двадцать вниз. И ему вспомнилась песня о рубашке, которую шьёт проворная игла.

В полдень он остановил клетку на восемнадцатом этаже и принял двух пассажиров. Горас сразу узнал их. Один был Джим Райт, помощник председателя Гаммера, другой — мистер Перрин, заведующий западным отделением.

Они оживлённо беседовали.

— У этого парня броня, как у черепахи, и повадки гремучей змеи, — говорил мистер Перрин.

— Не забывайте, — напомнил Райт, — что он знаменитый авторитетный эксперт. Хозяин верит ему во всём.

— Ну, он перестал бы верить так слепо, узнав, что он посадил служителя при лифте на место кассира. Я слышал, что новый кассир, не проработав и часа, положил в карман шесть тысяч долларов и исчез.

Горас навострил уши и поставил регулятор на самый тихий ход.

— Да неужели? — всполошился Джим Райт; — И так у хозяина сегодня скверное настроение. Когда я уходил от него, он говорил: «В делах компании так же много систем, как в куске сыра. Подумать только, эти высоко оплачиваемые фрукты не могут ответить мне, какова средняя себестоимость и продажная цена куска мыла!»