Местами холмы прорезали местность, местами встречались стоячие болота, где копошились гады, все чаще и чаще встречались камни — иногда очень большие. В густых порослях у реки водились кабаны, но они были осторожны, и почва у реки была болотиста, на реке видны были бобровые поселения, — умный архитектор-бобр показал людям путь к постройке речных жилищ, недоступных для нападений, подобных нападению прошлой ночи. Охотники шли дальше и дальше, «Губитель медведей» вел их на лесные прогалины, куда обыкновенно выходили кормиться олени, лоси, туры, козы… Зверей становились все меньше, и они уходили все дальше. Несколько раз охотники видели зайцев, один раз мимо них, осторожно крадучись, пробежала лиса, но так далеко, что стрелы маленького Ка и его спутников не могли бы достать ее; два раза видели волка, но крупного зверя, которого надо, — не было.
Наконец «Губитель медведей» вдруг остановился. За ним остановились и другие, превратившись в застывшие изваяния. Он дал знак рукой — и все легли в кусты, затаив дыхание. Они обратились в слух… В окружающем мире они впитывали в себя дыхание ветра, шелест растений, полет птиц, шуршание пресмыкающихся… Но все это было не то… Охотники стали было терять терпение, как вдруг послышался треск ветвей, и на поляну выскочил плосколобый бык. Откуда взялся он? Отстал? Или, быть может, очень опередил свое стадо? Охотникам некогда было спрашивать. По повадке и движениям «Губитель медведей» догадался, что это был бык-одиночка, особенно яростный и дикий, не уживающийся со стадом. Жажда добычи овладела всеми, но зверь был страшен: обычно злой, он был чем-то еще рассержен; это было заметно по всем его движениям, по судорожному подергиванию хвоста, по короткому хриплому реву, который он испускал временами. Охотники обыкновенно не нападали на стада больших травоядных, стараясь настигать зверей, когда они бродили в одиночку или были слабы.
Плосколобый бык был особенно опасен для нападения. Наша порода быков наследовала от этих первобытных предков храбрость и упорство, но плосколобые быки были во много раз сильнее и умнее. Этот вид достиг тогда высшей степени своего развития. Проворные, хищные, с ясным инстинктом опасности, эти сильные животные беспечно бродили у Ладоги, считая себя хозяевами этого маленького уголка мира. Большой Ка поднялся с рычанием. Было бы хорошо для орды убить это травоядное, но он был силен… Грудь «Губителя медведей» задрожала инстинктом, который поддерживает и возбуждает то, что необходимо для превосходства человека над животным, его воинственный пыл возрастал по мере того, как приближался к охотникам разъяренный бык. Его рука с копьем уже поднялась, вот-вот отважный охотник метнет копье.
