Вторая перчатка-ограничитель последовала следом за первой и опустившийся на снег чародей ощутил, что жизнь может и не хороша, но по крайней мере отдельные приятные моменты в ней есть. Еще больше ему подняло настроение то, что изучив обломки кареты при помощи магического зрения, он обнаружил всего одну живую ауру, да и та изрядно фонтанировала праной. А если из человека изливается в окружающую среду жизненная энергия, то скорее всего льется и кровь. Потратив остатки заемных сил на то, чтобы телекинезом разбросать доски в сторону, Олег вернул себе оружие и полюбовался на стонущего смугловатого коротышку, которому расщепившийся острым сколом кусок дерева вошел глубооко в живот. И добил его ударом второго зачарованного топора, с наслаждением ощущая, как светлеет перед глазами и закрываются внутренние кровотечения вместе с трещинами на коже, появившиеся вследствие акустических ударов. Самочувствие по-прежнему оставляло желать лучшего, однако упасть и потерять сознание волшебнику больше не грозило. К тому же совсем рядом от него находилась персона, за счет которой можно было поправить здоровье еще немного и в этом конкретном случае совесть волшебника уж точно мучить не будет. Однако, уже занеся над бессознательной брюнеткой оружие, чародей немного поколебался и не стал рубить сплеча. Хотя он еще не до конца определился ли с тем, что будет делать с ней после того, как закончит допрос.
-А? Что? Хватит меня бить! – Вряд ли ведьме понравилось очнуться с мешающими колдовать железными перчатками на руках, зажатой между лезвиями топоров шеей и плавающим в воздухе двуствольным ружьем, упирающимся ей прямо в лоб. Однако сочувствия к этой особе Олег, не испытывал, а потому приводил даму в чувство при помощи отвешиваемых телекинезом пощечин. Более того, сопоставив некоторые факты, чародей уже примерно догадался, кто она такая, и от этого имеющийся к женщине счет только вырос.
-Ты из рода Трактаровых, верно? Все, можешь не отвечать, по глазам вижу, что прав. – Магия звука являлась довольно редким и плохо изученным направлением, которое в России практиковали лишь несколько аристократических семей. И только с одной из них у Олега имелись проблемы. Причем достаточно крупные, чтобы ему хотели голову оторвать, ведь раньше проделать подобное их наймиты уже пытались. – Скажи, чего вы к ученикам покойного Свиридова так прицепились? Бретеров в училище я еще мог бы как-то понять, но ведь они были только первой ласточкой. Вот чего вам так неймется?
