На песчаной отмели выстроилась вся погоня. Апостол Пип восседал на лошади, возвышаясь над своими спешенными гвардейцами. Те растянулись цепочкой по двум сторонам от него и уже держали в руках оружие. Несколько минут мы молча разглядывали друг друга. Я лихорадочно искал возможность избежать схватки, хотя в душе понимал, что это невозможно. Наши противники тоже чего-то выжидали или просто несколько растерялись, увидев, что наш отряд удвоился.
Но вот апостол Пип тронул свою лошадь и, выдвинувшись вперед, прокричал:
– Эй, Белоголовый, мы согласны пропустить тебя и твоих спутников, если ты вернешь нам принца с его серебряным хлыстом!
В голове у меня мелькнул вопрос: «Почему это он сказал – вернешь?» – но долго мне размышлять не дали. Гномы одновременно сбросили свои мешки, и в их руках появились секиры. Зопин, не дожидаясь, когда я соображу, что ответить, выпучил глаза и заорал:
– Эй ты, лещик к пиву, чтоб твой Единый и неделимый икал двое суток кряду. Ты что, надеешься, что твои восемь косоруких нас остановят?..
– В таком случае мы вас уничтожим!.. – проорал в ответ апостол Пип и осадил свою лошадь несколько назад. Его люди медленно двинулись вперед, охватывая нас кольцом. Я быстро оглядел нападавших.
У всех восьмерых было парное оружие – шпага и короткий широкий кинжал, напоминающий охотничий нож. Только второй справа держал в левой руке длинную рапиру, а правой сжимал узкий и длинный кинжал, напоминавший мезирикордию. Кроме того, на всех были надеты нагрудные кирасы. Я снова перевел взгляд на апостола Пипа. Он неподвижно восседал на своей лошади метрах в двадцати от нас и представлял собой прекрасную мишень. Болт уже находился в направляющем пазу арбалета, поэтому я резко вскинул оружие и спустил тетиву. И сразу понял, что попал. Болт пошел точно в район грудной клетки всадника... но в метре от цели, словно воткнувшись в доску, замер, дрогнув оперением, на секунду завис в воздухе и упал на землю. Узкие губы апостола Пипа слегка тронула довольная усмешка. Я быстро прощупал окружавшее апостола пространство, и мне стало ясно, что его окружает какое-то защитное поле. Что ж, простенько, но надежно. Тем более что зарядить арбалет снова у меня просто не оставалось времени.
– Дядя Илюха, – раздался рядом встревоженный голос Данилы, – мой свисток чем-то забит...
Я бросил быстрый взгляд на него. Данила тряс свисточек, словно пытался его освободить от песка, и снова безуспешно пытался в него подуть. Значит, и здесь Пип принял меры предосторожности.
