— Клевый катер. Заметил, у него мотор поднимается? Можно на скорости проскакивать труднопроходимые участки. Для болот создан.
— Думаешь? — с сомнением спросил я.
— Мы гонки на болотах устраивали. В Луизиане, когда гостили у родственников в Орлеане. Я там на разные моторки насмотрелся, знаю, что говорю.
— Тебе виднее. Пошли, они сейчас расслаблены. Работаем вдвоем. У того, что с биноклем, пистолет в кобуре, видимо, командир, остальные безоружные. Значит, оружие в хате, берем сперва ее, одновременно снимая командира. Потом грузим весь хабар в катер и сваливаем… О, не забыть бы еще одну плоскодонку взять и весла с шестами.
— Зачем? — поинтересовался Степка, мандража я у него не заметил, видимо, действительно просто интересовался.
— Ты к «окну» на катере доберешься?
— Нет, конечно.
— Вот и я о чем. Катер спрячем, вернее, замаскируем, а к нужному месту на лодке, весла там бесполезны, так что шестами поработаем. Попробуй найди нас в этих протоках и болотах, в лабиринте и то легче.
— Ну че, пошли, а то жрать охота? Все-таки больше суток не емши.
— Пошли, забираем к полю, там трава высокая, по-пластунски подберемся.
— Хорошо, что у них собак нету, тогда бы без шансов.
— Согласен… Все, идем.
Раздвигая траву рукой с зажатым в ней пистолетом, я осторожно полз по полю в сторону построек. Сзади пыхтел Степка.
— Ты чего? — уткнувшись в подошву моих берцев, прошипел Степан.
— Собака.
— Что — собака?
— Собака есть, — тоже зашипел я.
Мы подползли к открытому месту. До построек осталось метров сорок открытого для всех взглядов пространства с недавно скошенной травой, и подобраться незамеченными было уже проблематично. С нашего пункта наблюдения не было видно, что тут поработали косой. Однако сейчас нам это сыграло только на руку: собачья конура, до этого скрытая от взглядов частью небольшого сарая, стала видна.
На самом солнцепеке, расстелив длинную цепь, лежал огромный кабыздох, лениво шевеливший большими ушами, отгоняя мух и слепней.
Обползший меня справа Степка тоже аккуратно раздвинул стебли травы и осторожно выглянул.
— Храпит, — пробормотал он.
— Да? Мне показалось, звуки идут с противоположной стороны, — несколько иронично хмыкнул я.
Прислушавшись, Степка кивнул:
— Действительно. Похоже, объелся.
— Псина старая, видишь, шерсть клочками? А насчет обожрался, ты прав, пузо надутое. Сейчас вскакиваем и одновременно бежим к сараю, он нас скроет от всех взглядов.
— А псина?
— Ее теперь хрен разбудишь, из пушки если только, у деда такой же… Ладно, риск, как пишут в некрологах, благородное дело. Ну что, на раз-два-три?
