– Владимир Петрович, разумеется.
– Я всё слышу, – раздалось со стороны дивана. – Я есть хочу, вон как вкусно пахнет. Про козла, так и быть, не буду ничего говорить, а вот виски с зятем за помин козлиной души дёрну.
– Он что, помер? – Дусик вопросительно посмотрел на Яну.
Яна закатила глаза к потолку.
– Кто помер? – поинтересовалась Раечка.
– Козёл ваш, – уточнил Дусик.
– Ах, этот. – Раечка махнула ручкой. – Считай, что помер. Недолго ему осталось. Пойдёт в фитнес со своей козочкой, там его крышей по башке и хряснет. Слыхал, что в фитнесах теперь творится? Из дома выйти страшно.
– Это точно. Я каждый раз, когда из дома на работу выхожу, боюсь невыносимо.
– И правильно делаешь, современные банки ничем не лучше фитнесов.
– Гораздо хуже, Раечка, я вас уверяю. А что там с фитнесами? – поинтересовался Дусик у Яны. – Как тебе сегодня плавалось?
– Замечательно. – Яна улыбнулась. – Давайте уже ужинать, всё остыло.
Яна решила ничего не рассказывать родным. Зачем? Начнут ахать, охать, расстроятся, а ведь всё уже позади. Дусик ей ведь тоже не про все свои проблемы докладывает.
Маша разозлилась не на шутку, вон даже слёзы из глаз потекли. И пока никто этих слёз не увидел, особенно эта богатенькая идиотка Яна, Маша побежала к парковке. Слёзы мешали как следует разглядеть дорогу, и Маша даже пару раз споткнулась. Она миновала линию оцепления и стала искать свой автомобиль среди таких же занесённых снегом в большие сугробы. Тут к ней и подошёл Анатолий собственной персоной.
– Маша! – позвал он. – Это вы? Я не ошибся?
От этого голоса у Маши по спине моментально побежали мурашки, она лихорадочно зашмыгала носом, вытерла слёзы и обернулась. Не хватало ещё, чтобы он увидел её в слезах и соплях. Маша с распухшим носом и красными глазами – зрелище не для слабонервных. Ну до чего же он красивый! Фигура, как у атлета. И лицо такое благородное. До знакомства с Анатолием Маша думала, что таких людей в природе не бывает. Нет, они, конечно, где-то там есть, на каком-то своём Олимпе, снимаются в кино и глянцевых журналах, но вот чтобы так, среди простых смертных…
В красивых глазах Анатолия светилась радость узнавания. Машину постоянную злость, как рукой сняло.
– Анатолий?! Что вы здесь делаете?
Он снял с себя тёплую кожаную куртку, похожую на те, в которых обычно изображают лётчиков тридцатых годов, и накинул её на Машу. Сам остался в белом свитере крупной вязки. Маша аж зажмурилась на секунду, так он был ослепителен.
