Французский кинорежиссер, глядя на ложбинку между грудей, бормотал что-то галльское и очень обольстительное, только Холли уже его не слушала. Официантка Грейс стояла рядом, и обе они смотрели в одном направлении. Антония шла через полный зал, безотрывно глядя на Росса и Тессу, так что Холли совсем упала духом. Она не знала, что задумала Антония, но понимала, что это что-то недоброе.
…………………………………………..
Тесса опрометчиво нарисовала на обратной стороне обертки от рождественского подарка шарж на тренера скаковых лошадей из Ирландии, и теперь ее осаждали другие гости с просьбой изобразить и их.
— Подписывайся разборчиво, — посоветовал ей Росс, когда Тесса сосредоточенно переносила на бумагу уловленные быстрым взглядом черты, из которых составлялся в меру карикатурный портрет Т. Дж. Хендерсона, техасского нефтяного барона во втором поколении, который приехал погостить в Великобританию со своей глуповатой, но очень симпатичной девятнадцатилетней дочерью. — И запроси кругленькую сумму, иначе они не оценят.
Тесса улыбнулась и помотала головой.
— Эти двухминутные шаржи я создаю для удовольствия, а не ради денег.
Т. Дж. Хендерсон заржал и хлопнул себя по жирному колену.
— Сделай меня симпатичным, крошка, и можешь назвать любую цену. Заплачу!
— Боже правый, — запротестовала Антония, совершенно неожиданно появившись рядом с Тессой. — Вы говорите с ней, словно с какой-то проституткой.
Росс нахмурился. У него с Антонией было молчаливое соглашение, и до этого момента она его не подводила. Обычно она издали наблюдала, а поддразнивала его потом. И нужно же было из всех вечеров выбрать именно этот — и из всех женщин именно Тессу — и вклиниться. Росс почувствовал раздражение, а Антония положила пальцы с накрашенными бронзовым лаком ногтями на плечо Тессы.
— Антония, — сказал он отчасти, чтобы представить ее, отчасти, чтобы одернуть. — Это Тесса Дювалль. Она будет через отель продавать свои картины.
— Она, должно быть, очень талантлива, — заметила Антония, улыбаясь Т. Дж. Хендерсону, и Росс уловил в ее словах двойной смысл.
— Где Ричард? — спросил он, жалея, что не может послать Антонию прогуляться.
Теперь ее улыбка была адресована уже Россу, и он уловил в ее темно-голубых глазах холодную решимость.
— А, он здесь, в другом баре. Неважно, Рождество сегодня или нет, он сумел найти себе кого-то, чтобы поговорить о бизнесе. Думаю, сейчас он обсуждает что-нибудь увлекательное, вроде величины не облагаемого налогом пособия или колебания курса немецкой марки. Как раз поэтому, — спокойно продолжила она, не обращая внимания на раздражение Росса, — я предпочла вашу компанию. Кто меня за это осудит?!
