Дальше штрек сужался до такой степени, что приходилось ползти, то и дело задевая стены. Нет, сам бы я сюда не сунулся, но Псих четко дал ориентиры. До сих пор не понимаю зачем. Хотел избавиться от Паленого с моей подачи? Он не мог не понимать: рано или поздно подобное знание сработает, как стреляет в пьесе висящее в первом акте ружье. Неужели натурально видит будущее? Тогда неудивительно, что забился в подземелье. Такого человека должны ненавидеть и бояться. А уж использовать…
В первое время я относился к разговорам про магию с привычным пренебрежением человека из двадцать первого века. Эти бесконечные суеверия, обряды, намеки, знаки и послания повсюду — от полета птиц до извлеченных из убитого животного внутренностей. Гадают на чем угодно. А еще водяная старуха, норовящая утопить зазевавшегося, людоеды с гор и прочие подземные страшилища. Как ни удивительно, кое-что оказалось настоящим, вроде амулета на расставание. И колдуны с их тварями тоже. Водных скакунов и жуткую пародию на лошадей видел своими глазами. А это напрягало всерьез, ломая нормальную картину мира. Здесь другие физические законы или эволюция не такая? Почему тогда предсказания не могут оказаться истинными?
— Здесь, — сообщил, показывая на глухую стену. — Теперь максимально тихо.
Осторожно извлек камни, лишь для видимости поставленные и ничем не скрепленные, объясняя ситуацию. За ними — дыра. Это отнюдь не лаз, а бочка. Внутри немалый подвал с пустым содержимым. Давно не используется, а прежде тут проживал торговец. С этой стороны днище убрал, с той открыл и вернул на место. С виду ничего не изменилось, да и не пользуются им. Ну разве иногда кто гадит, о чем любому моментально сообщает запашок. Не так чтобы постоянно, но достаточно часто. Потому и не суются сюда нормальные люди. Выход в дом закрыт намертво. А вот спуск, по которому бочки когда-то катили, — заперт лишь на щеколду. Ее поднять труда не составляет.
Один из телохранителей Сипа отстранил меня, не позволяя нырнуть первым. Затем клейменый ловко прополз мимо. Потом еще двое. Шипели нечто неразборчивое из подвала, но явно не тревожное. Чувствовал я себя Шараповым в последней серии. Все это время висела тяжелая рука у меня на плече, и очень вероятно — острие ножа где-то в районе почки. Если наверху засада, прямо здесь и порежут на куски. Поскольку тишина, я шел в середине. В самом конце тоже не пустят, должен быть под наблюдением. Вдруг драпать надумаю. О! Точно. Седьмым и пустили.
