— Нельзя так думать! — кого я убеждала, ее или себя? — Мы с тобой уникальные!
— Это ты уникальная. — не согласилась Тамарка. — Хотя признавать этого не хочешь. А я… Лизка, а давай разденемся и друг на друга посмотрим?
Похоже, горячий чай бросился мне в голову не хуже алкоголя, поскольку ничего странного в этом предложении я не нашла. И через пару минут мы с Тамаркой, абсолютно голые, стояли в коридоре перед большим настенным зеркалом.
Смотрелись мы презабавно — почти одного роста, только я худая, узкоплечая и узкобедрая, с нулевым размером груди, а она — полная, с пышной, хоть и слегка отвисшей грудью, с крупными жировыми складками на боках и выпуклым пухлым животом.
— Да уж… — вздохнула Тамара. — Из Тебя, Лизка, вышел бы отличный мужик. Вон, все прямо, как доска, без лишних жиров. А я прямо матрона рубенсовская. Попа есть, да еще какая. Грудь есть… А мужики худых любят, да?
Я лишь пожала плечами. На самом деле, мой вид в зеркале поверг меня в уныние. Надо же, как я исхудала, взгляду задержаться не на чем. Нечем мне зацепить мужчину…
— А жаль, в самом деле, что ты не мужик. — неожиданно выдала Тамарка. — Представляешь, любили бы мы друг друга, и никто бы нам не был нужен. А тут ночами не спишь…
— Давай оденемся. — Предложила я. В коридоре было не слишком тепло, и выпитый чай греть перестал.
Тамарка одеться согласилась, но настроение у нее упало ниже плинтуса.
— Так что, нет у меня шансов с моим целлюлитом? — все допытывалась она.
— Но Моргунов с тобой спал! — попыталась я ее утешить.
— Да что с того? — спросила Тома. — Думаешь, я одна у него такая, влюбленная дура? Да таких за ним десятки ходят. Прикинь — мужик видный, одинокий, две квартиры, ни детей, ни алиментов, зарабатывает прилично. Да по нынешним меркам это ж золото, а не мужик! И к тому же, какой он интересный! Он же правда помнит ту жизнь, что была сто лет назад.
— Да ничего он не помнит… — начала было я, но Тамарка резко перебила:
— И слышать ничего не хочу! Он не врет, я бы почувствовала.
Она задумалась.
— Лизка, а может мне тоже… дар у себя найти? Тогда я буду не просто тетка, которым цена за дюжину медный грош. Стану избранной, вровень с ним.
— А найди. — предложила я. — Надувай щеки и говори, что вспомнила — в прошлой жизни ты была Клеопатрой. И разные сказки рассказывай. Филолог же ты, в конце-то концов.
— Тьфу на тебя, а еще подругой называешься! — с досадой сказала Тамара. — Я ж не придумать, я на самом деле хочу.
