Он вскочил и бросился обнимать Дойля. То сидел неподвижно, понимая, что разговор с журналистами будет непростым. Многие поймут его честный рассказ как признание в плагиате. Но что тут поделаешь — честь требовала расставить все точки над «и».
— Пойдем, погуляем по болотам, как в старые времена. — Робинсон радовался, как ребенок. — Послушаем вой твоей призрачной собаки.
Дойл нехотя встал, надел пальто и вышел вслед за другом на улицу. Январь в 1907 году стоял теплый и дождливый, словно ноябрь. Снега не было, серая земля казалась словно припухшей от избытка воды. Журналист быстро шел по тропинке к болотам, возбужденно жестикулируя и беседуя словно сам с собой. По крайней мере, Дойл не слышал и половины его речей.
— Смотри, живой источник! — Робинсон остановился и рукой показал Дойлу на небольшой ручеек, текущий к болоту. — Есть поверье, что тот, кто изопьет из него, получит вечную молодость. Ты хочешь написать об этом?
— Нет. — покачал головой писатель. — Не хочу. Из этого источника можно получить лишь тиф или холеру.
— Ты никогда мне не верил. — Робинсон ссутулился и помрачнел. Его возбуждение прошло так же внезапно, как и наступило. — Ты воровал мои идеи, но высмеивал меня. И сейчас я уверен, что легенду про источник ты используешь для очередного шедевра. Тебе снова достанется вся слава, а мне останутся лишь пустые сожаления о своей наивностью. А ведь не ты, а именно я верю в местные легенды! Для тебя это пустой звук!
Он нагнулся, зачерпнул рукой горсть грязной воды и с наслаждением сделал пару глотков из ладони.
* * *
До самого утра я металась по квартире, не в силах спокойно лежать в постели. От усталости перед глазами темнело, но внутренняя тревога не давала расслабиться. Дура я, дура! Ну зачем я позволила себя уговорить на эти сеансы ясновидения?
Мне надо было упорно продавать машину, искать деньги на адвоката, продумывать алиби для придурка-мужа, а я… Я поддалась на уверения Тамары, что с помощью своего дара смогу быстро отыскать убийцу. Надо было думать своей пробитой головой! Допустим, после удара по ней какой-то дар у меня открылся, а толку-то?
Если меня привезти на место захоронения и сунуть в руки фото, я смогу отыскать тело. Но еще лучше с этой задачей справится простая розыскная собака!
Я бросилась на диван и зарыдала от злости на себя. Сама виновата! Теперь я не спасу Володьку, надолго сяду сама, а Тоша навсегда останется с клеймом «сын маньяка». И выхода нет…
