Свечи колыхались, словно от сквозняка, хотя все окна в полутемной зале были плотно закрыты.
Меня посадили в удобное кресло в центре залы, сбоку стоял длинный диван, на котором разместились Тамара, Вера и ее зять, напротив меня поставили кресла для черноволосого парня, следователя, Моргунова и Лилии с Сергеем.
Плавающий ответ свечей почти не освещал лиц, превращая их в странные маски с постоянно меняющими чертами. На миг мне показалось, что я попала в ирреальный мир, где появление покойников более уместно, чем присутствие молодой девочки с микрофоном.
Лилия требовала зажечь мощный фонарь для съемки, но Моргунов попросил ее подождать. Пусть сначала призрак пойдет на контакт, а потом, возможно, он разрешит усилить освещение. Скрепя сердце, Лилия согласилась с его доводами, но я видела, как она судорожно сжимает в руке фонарь, и не сомневалась, что долго ждать она не станет.
— Для начала, давайте познакомимся. — слегка изменившимся голосом произнес Моргунов, встав рядом со мной. — Меня, думаю, вы все знаете. Рядом со мной сидит Кэти — самый лучший медиум всех времен и народов. Остальных прошу представиться.
В комнате повисло молчание.
— Виктор Сергеевич Поливанов. — Первым нарушил молчание следователь. в его голосе явно слышались издевательские нотки. — Предъявить документы?
— Сейчас не время для шуток. — парировал Моргунов. — Мы пропустим время для сеанса!
Как он высчитывал время, осталось для меня загадкой.
— Тамара Михайловская. — громко, словно пытаясь разогнать тишину, произнесла подруга. — Рядом со мной — Вера Тихонова и ее зять, Михаил Федоров.
Опять повисла неловкая пауза. Наконец, черноволосый парень тихо произнес:
— Вадим Нечаев.
— Лилия Черношеева и Сергей Петкун. — весело произнесла журналистка. — Вроде, все? Можем начинать?
— Одну минуту. — Речь Моргунова стала слегка притормаживать, словно он готовился погрузиться в транс. — Сейчас начнем. Но я хочу предупредить всех собравшихся вот о чем. Что происходит во время сеанса, неизвестно никому. Возможно, медиум просто слышит потусторонние голоса. Но так же возможно, что дух погибшего вселяется в медиума. Если сеанс грубо прервать, этот дух может навсегда завладеть телом, предоставившем ему временное пристанище. То, что мы делаем, смертельно опасно. Я хочу, чтобы все понимали это. Нельзя без нужды тревожить духов.
