— Костик, я твоя мама, — Алла села на грязный пол рядом с мужем, — ну посмотри же на нас.
Не отрывая взгляд от стены, переставляя руки и ноги одновременно, как паук, мальчик боком пошел вдоль стены, подальше от незнакомых шумов.
— Ясный перец что, он вас не признает, два года почти шлялися по заграницам, теперь приучайте постепенно, — умничала воспитательница.
— Подожди сынок, — обратилась к Косте мама и схватила его за локоть.
— Ути!!! — злобно зашипел мальчик, чувствуя как незнакомые шумные природные явления его личной вселенной, прикасаются к нему.
Алла схватила сына под мышки и развернула его, так что мальчик на секунду отвел взгляд от стены. Данил посмотрел в глаза сыну. Это был расфокусированный взгляд идиота.
Отведя взгляд от стены, и как следствие, потеряв ориентацию, мальчишка закрыл глаза и заорал так, что вены у него на шее и лбу вздулись.
— Вы что совсем, человеческой речи не понимаете, — возмутилась тетя Катя, стремясь перекричать мальчика, — говорила же, любит он на стену смотреть, поставьте его к стене и молчите.
Когда отец поставил Костю к стене и тот ощутил ее руками, крик прекратился. Ребенок открыл глаза и уставился на стену. С паучьей быстротой он засеменил вдоль стены и, дойдя до кровати не отрывая от стены взгляда, присел на корточки и забрался под кровать на высоких ножках. Его взгляд смог преодолеть знакомую преграду из ножки кровати и опять устремился на стену.
— Что с ним?!? — в панике вскочила на ноги Алла.
— Не знаю, — ответил Данил, тоже понимаясь с пола, — но у нас крупные неприятности.
— Да ниче страшного, сейчас жратвы принесу, поманим его он, и вылезет, — попыталась успокоить родителей нянька, — я всегда жратву возле стены ставлю, он запах носом учует, выбирается из под кровати, доходит до миски и, не отрывая взгляда от стены жрет руками. Ложек и вилок не признает засранец.
Данил остановил на ней тяжелый взгляд:
— Вот из комнаты.
— Чаво? — переспросила незадачливая воспитательница.
— Вон пошла из комнаты ссс…собака.
В его голосе было столько ледяного металла, что соседка в два прыжка скрылась за дверью из поля видимости.
— Вот гады неблагодарные, — раздалось из коридора ее сварливое причитание, — стока гавна переуберала за их гаденышем, а они даже спасибо не сказали.
Родители мальчика переглянулись в растерянности, не зная, что сказать друг другу.
Несколько недель спустя.
Дорогая психиатрическая клиника располагалась на краю столицы, примыкая к небольшой роще.
