— Ну и чего? Ну и ничего. Как видишь — жив-здоров, чего и тебе желаю. Прошел школу жизни.
— Ну я-то в тюрьму не собираюсь, — усмехнулся Игорь.
— Не зарррекайсь, не за-ре-кайсь! — старик помахал перед носом Игоря коротким железным пальцем, лоснящимся от подсолнечного масла. — Ты допустил преступную халатность, на это имеется статья! Раньше бы тебя за такое дело мигом — куда следовает!
Потом они выпили за теперешние добрые времена, потом появилась вторая поллитровка, после нее настал черед Игорева портвейна. Потом Игорь и Василь Василич танцевали вприсядку, Анна Вячеславовна, тоже пьяненькая, махала платочком, притоптывала, воображая, небось, что плывет по кругу белой лебедью.
Потом Игорь брел под черным небом по ночному пустынному микрорайону, перебегал какую-то улицу, надеясь догнать одинокий троллейбус. И тут рычащим дьяволом из-за поворота вывернулся таксомотор и с жуткой силой наподдал Игорю в бедро, и он куда-то летел по воздуху, как во сне…
Очнулся он в больнице, весь загипсованный, зашитый, несчастный. Рядом сидела заплаканная Надежда Григорьевна в сером оренбургском платке на плечах. И волосы у нее были серые и лицо тоже.
