И от нас осталась бы горстка пепла. Даже роскошный «Тигрис» превратился бы в разбросанные по космосу осколки.
– Как ты догадалась?
– Если тебя сейчас ударят, надо не мускулы напрягать, а перекатиться по инерции.
В воздухе повисло чувство неловкости. Мы смотрели друг на друга, лежа на дрожащем полу корабля. У Тайруса имелось несколько черт, которые я усвоила, даже не задумываясь об этом, и одна из них: ему нужно знать, что он управляет ситуацией. Наверное, другие назвали бы это неврозом – но как не стать повернутым на контроле фриком, если твоя жизнь годами напрямую зависит от прихотей злобных родичей?
Таков уж Тайрус.
Я намного превосходила его по силе и временами шла против его воли… Особенно это проявлялось в момент опасности, и обычно нам не выпадало временное затишье сразу после кризиса. Я только что решила за него, но теперь это осталось позади. Тайрус встал, опираясь на спинку стула.
– Не было времени объяснять. Прости, – повинилась я.
– Ты спасла наши жизни, Немезида. Прекрасное решение.
Неловкость растаяла без следа. Мы повернулись к иллюминатору и следующие несколько часов глазели в космос, пока звездолет пробирался сквозь потоки водорода. Наконец реки света остались позади, и мы поняли, что же создавало такие завихрения гравитации в Транссатурновой системе: кромешно-черное пятно. Весь свет лился от звезд или того, что от них осталось, а сами звёзды тащило в бесконечную тьму.
Меня пробрало до глубины души. Я поняла, что вижу.
– Черная дыра, – произнес Тайрус.
Мороз продрал по коже. Черная дыра обладала такой гравитацией, что даже кванты света не могли выбиться за ее пределы. Вот почему звезды оказались так близко друг к другу – их затягивало в пустоту.
Тайрус прижал ладонь к стеклу. Круглое непроницаемое пятно становилось все больше и больше.
– Тайрус, нас туда затянет?
– Нет, мы вне ее горизонта. Кажется, заходим на большую орбиту. – Он мельком глянул на меня. – Здесь погиб Амон.
Я посмотрела на его профиль.
– После отлучения?
Тайрус кивнул.
– Таково наказание. Если человека заживо бросают в черную дыру, его разрывает на части.
Настоящий гелионик умирал, растворившись в звезде. Таким образом он вливался в пульс Живого Космоса и мог переродиться по воле божества. С черной дырой дело обстояло иначе.
Тайрус побарабанил пальцами по стеклу.
– Если Амона бросили в черную дыру, значит, кто-то должен был это сделать. Интердикт. Думаю, мы нашли ответ на свой вопрос. Священный город существует.
