В конце-то концов, хорошо, представим себе, что сбылись ваши кошмары — попросили мы вас о чем-то. И что? Иголки под ногти вам, что ли, будут загонять? Не понравится — откажетесь, и всех дел. Не верите, сомневаетесь? Может, вам нужно время, чтобы подумать? Или посоветоваться с кем-то? Ради бога, пару дней я могу еще это дело поволынить, но не больше. Хотя, между прочим, я вам такого говорить не должен, а, наоборот, обязан предупредить о неразглашении.
Да, посоветоваться бы, думаю, не помешало. Только с кем?
Ну не с мамой же, у которой скорая через день из-за мерцательной ее аритмии, и мы все с ног сбились в поисках толкового кардиолога. Отец? Тоже не годится. Крику будет много, а результат… все равно маме расскажет, не удержится, а главное — останусь я в этом случае без машины, к гадалке не ходи… Клади, скажет, ключи и техпаспорт, безответственная ты личность… не вариант.
Из друзей кто-то, может? Без толку, только хуже будет. Что я их не знаю, что ли? Язык у всех без костей… с таким же успехом можно татуировку сделать на лбу — «Стукач» — и так ходить.
С другой стороны, ведь действительно — кто заставит, если стану отказываться? Спекуляцию эту предъявят? Дудки. Это административка, ей жизни — два месяца, потом срок давности, и до свидания. Что-то еще придумают? А зачем, на кой ляд им со мной морочиться — правду ведь, похоже, он говорит — и без меня хватает, и интерес его, кстати, понятный. Ну, случится — дурака, в конце концов, изображу…
Много лет прошло, очень много, прежде чем я понял одну простую вещь. Не знали они про нас ничего. Ничего. Кроме того, что мы сами рассказывали. Про себя и про других. А все байки про всевидящее око и дьявольскую осведомленность — туфта, миф, погремушка для баранов. Ничего у них не было против нас, кроме нашего страха.
Я на незнакомые номера обычно не отвечаю, но тут были особые обстоятельства. Ждал звонка с кафедры — они должны были сообщить, когда опубликуют мое исследование в New York University Academic Studies, а это дело такой важности, столько от него всего зависит, что я в тот день хватался за телефон так, как будто по нему мне второе пришествие должны были возвестить.
Час потренировался, вернулся в раздевалку, достал телефон — есть! — звонили! Я как был — взмокший, в кимоно — стал перезванивать. Ответили сразу. Но это оказался не университет. Совсем другой абонент, которого я услышать вовсе не ожидал.
— Привет, — сказала Маша, — it`s me…
