Кто на прийсках не бывает,
Тот горя не знает;
Мы на прийсках побывали,
Все горе узнали.
Мы ко прийску подходили,
На горку всходили.
Как на горке, на Зинке
Стояла контора,
Как во этой во конторе
Живет наш приказчик.
Выходил он, вор-собака,
На ново крылечко,
Выносил он, вор-собака,
Перо и бумагу.
Рассчитал он, расписал
По разным работам:
Шурфовые, каменные,
Третьи — песковые…
Мы, молодые ребята,
Запросили дорогие платы.
Выдавал он, вор-собака,
Кайлы и лопаты,
Кайлы и лопаты —
Канавы копати.
Мы канавушки копали —
Судьбу проклинали!..
Доброй осени дождемся —
Домой поплетемся,
В кабачок забьемся,
Все вина напьемся.
Эх, все вина напьемся —
И опять наймемся!
Кончив петь и не зная, что еще предпринять, он нехотя перевернулся на спину, подтянул колени, сел. Зевая и почесывая спину, оглядел высокий галечный отвал и проворчал:
— Породы сколь много перемываем, а толку что? Золота раз от разу все меньше, всю съемку в наперстке можно унести. Глаза бы не глядели на такую добычу.
— Ну? — буркнул Михайла и вопросительно поглядел на Дымова.
Михайла был угрюм, неразговорчив и междометием «ну» обычно выражал свои несложные чувства: все зависело только от того, каким тоном оно сказано.
— Золото здесь кончилось, говорю. Искать в другом место надобно.
— Ну! — согласился Михайла, утвердительно качнув головой.
— Что ты нукаешь! — обозлился Дымов и выругался.
— Не лайся, скажи, чего делать будем, — с трудом двигая огромными челюстями, проговорил Михайла.
— Чё делать-то? Все тебе, лешаку, покажи да расскажи. Нашел ключик богатый, может, и тебя в компанию возьму, — оглядываясь по сторонам, тихо ответил Дымов.
— Ну?!
Михайла спрашивал: где же этот ключик? Дымов понял его и, хитро улыбаясь, открывая в ухмылке гнилые зубы, прошептал:
— В тайге. Только, старче, не спеши: пора да время дороже золота.
К ним подошел парень, разговаривавший с Наташей.
— Перекур с дремотой, а работа обождет, не к спеху?
— А что нам впустую пластаться? Золота-то нет, — буркнул Дымов.
— Кого винишь? Сами разведывали этот полигон. А почему воду зря теряете?
— Воды в тайге много, — огрызнулся Дымов.
— Где же много, когда половина мониторов из-за воды простаивает. Шлюз не подтянули к забою, зря тратим воду на перевалку породы по разрезу. Вам хоть кол на голове теши! — возмущался Иван.
— Совсем заучил нас, дураков. Мудрите там с вашим Степановым, наукой он за наш счет занимается, все опыты да опыты, только изгаляетесь над нашим братом. — Дымов вскочил и пошел к гидромонитору.
