- Да пошел ты. - Отвернувшись обратно к столу, кобылка сложила руки на груди и попыталась сделать независимый вид. - Раньше как-то обходилась без старшего брата и теперь справлюсь.
"И ведь не поймешь, чего в ее словах больше: реальной обиды или упрямства".
- Все равно, прости, что вел себя как полный...
- Кретин? - Эпплджек невесело усмехнулась. - Можешь считать, что простила. А теперь уйди и дай мне доделать домашнюю работу.
- Давай помогу. - Уцепившись за слабину в броне отчуждения, "рыцарь порока" решил надавить на это место, прекрасно понимая, что если уйдет сейчас, в дальнейшем разобраться с проблемой будет гораздо сложнее.
- Да отстанешь ты от меня?! - Повернувшись всем телом к брату, земная пони слегка привстала и уперлась руками в колени, таким образом нависая над собеседником. - Кем ты вообще себя возомнил, моим отцом?
- Я - твой брат. - Спокойно встретив пылающий взгляд изумрудных глаз сестры, Макинтош тщательно отмерял громкость голоса и интонации. - Дай мне еще один шанс и я докажу...
- Да что ты докажешь? - В глазах вставшей в полный рост кобылки засверкали слезы обиды. - При первой же возможности снова сбежишь с дружками, или вообще будешь подстраивать всякие пакости!
"А вот этого почему-то не помню. Вроде бы бывший хозяин тела ничего такого не совершал... Слишком боялся того, что отец уши надерет, а затем еще и выпорет ремнем. Впрочем, сестре, наверное хватало и того, что он ее от приятелей не отгораживал".
- Если хочешь, бей. - Опустив голову так, чтобы пряди гривы упали на морду, приглушенным голосом предложил дух алчности. - Я заслужил.
Стоило это произнести, как в челюсть слева прилетел не сильный удар маленького кулачка. Голова жеребчика дернулась, но он не издал ни звука, да и дальнейших действий со стороны Эпплджек не последовало.
Подняв взгляд, вестник Бога Пороков увидел, как маленькая земная пони, прижав ладони к мордочке, тихо вздрагивает и плачет. Поднявшись с пола, он подхватил кобылку на руки и, усевшись на освободившийся стул, удобно устроил на своих коленях.
- Все будет хорошо, сестренка. - Тихо шептал на ухо Эпплджек ее старший брат, левой рукой гладя по голове и спине, а правой крепко прижимая к себе. - Теперь все будет хорошо.
Кобылка, забыв о своей злости, словно в спасательный круг вцепилась в рубашку Макинтоша, мордочкой уткнувшись ему в грудь. Она плакала минут десять, после чего пригрелась и успокоилась, а затем заговорила тихим хриплым голосом:
