(капиталистов–бюрократов) — реакционной силы, совершающей первоначальное накопление за счет госсектора и тем компрометирующей эту форму хозяйствования. Бесхозяйственность и бесконтрольность на подчиненных им предприятиях, сохранение внешнеполитической напряженности были чрезвычайно выгодны кабирам.
В огромной степени вырос и авторитет президента. В сфере влияния находились теперь центральный госаппарат, области идеологии и политики, ВВС, ВМС и полицейские силы, масса политически не организованного крестьянства Явы. Сукарно всецело поддерживала выделившаяся в августе 1958 г. из небольшая леворадикальная мелкобуржуазная партия Партиндо во главе с его верным сторонником А. Хади.
Иными были последствия мятежей для партий. Машуми, СПИ, ИПКИ были безнадежно скомпрометированы прямой и косвенной поддержкой мятежников, отказом публично осуждать их действия. Высокий престиж, организованность и мобильность рядов сохранила только КПИ, участвовавшая в подавлении мятежа. Но попытка ее руководства в начале 1958 г. наладить сотрудничество с командованием ТНИ окончилось неудачей. После мятежей запрет военными властями забастовок, ограничение прав и свобод стали еще более жестокими. В ноябре 1958 г. на VII пленуме ЦК КПИ был окончательно взят курс «против гражданской и военной диктатуры в поддержку «направляемой демократии» Сукарно. Президент пошел на блок с КПИ как старший партнер.
Развернувшаяся в начале 1958 г. дискуссия об очередных всеобщих выборах[63] в СНП показала, что Сукарно склонен поровну разделить там представительство между партиями и национальными группами, тогда как Насутион предлагал максимально укомплектовать его за счет функциональных групп. Генерал еще с июня 1957 г., разочаровавшись в ИПКИ, «партии военных», принялся деятельно создавать комитеты сотрудничества армии с различными слоями населения: с молодежью, рабочими, крестьянами, женщинами, уламами и т. п. Из эти общественных организаций вырастали соответствующие фундаментальные группы. 10 ноября 1958 г. Насутион объединил так называемый «Национальный фронт освобождения Западного Ириана». Другими словами, он явно опередил президента в мобилизации массовой гражданской непартийной поддержки. Неудивительно, что Сукарно вскоре распустил этот фронт.
Таким, образом, после мятежа в стране в обстановке сохраняющегося чрезвычайного положения остались две внеконституционные силы, управляющие ею на основе кондоминиума. Насутион замечал: «До середины 1959 г. Сукарно и я, собственно, и составляли кабинет». Это было двоевластие, основывающееся на сотрудничестве–соперничестве, попытках расширить сферу влияния за счет партнера. Ради легитимизации новой системы власти Насутион в 1958 г. предложил Сукарно и НС идею возвращения к конституции 1945 г. Но тот согласился не сразу, а лишь после многочисленных изъявлений поддержки со стороны ветеранов революции, отдельных партий (НПИ, КПИ), а затем и кабинета. Он явно не желал быть обязанным только армии. Кроме того, к неудовольствию генерала, президент сохранил в политической системе место для партий, видя в них противовес политизирующейся армии.
