Ну вот, а теперь он никогда не посмеет идти на такой риск, как оказаться в глубине в шторм.
Если бы удалось встроить в корпус немного хорошей старой древесины, Капитан бы мог поручиться, что руль и грот-мачта удержат «Оливию» на воде. Он бы и сейчас всем показал, на что способен. На что она способна. Независимо от его действий или бездействия, судно всегда справлялось со своим делом, шло заданным курсом. А женщины, в конце концов, всего лишь женщины.
По возвращении на Поркероль Раймонд все расскажет Натали. Иного выхода нет. Он признается, что не может идти в Атлантику, поскольку корпус прогнил, а платить за ремонт нечем. Да и почему бы ей не сказать? Он молчал исключительно из тщеславия. Если уж на то пошло, лучше выложить все начистоту!
Но в глубине души Раймонд знал, почему не сделал это сразу. Он боялся, что Натали посмотрит на него в упор и спросит: «Тогда почему ты не зарабатываешь на это?» Она была достаточно прямой.
Но ведь Натали любит его, она сама говорила. Ее не смущает, что он беден. Конечно, Натали поймет. И у нее куча денег — кометой пронеслось в голове, — она даст ему деньги. Раймонд был уверен в этом, и, чем больше раздумывал, тем крепче становилась уверенность. Натали, узнав о его беде, даст нужную сумму для ремонта, для последних испытаний. И тогда на будущий год он и вправду сумеет пуститься в плавание. Летом — последние испытания парусов: весь сезон уйдет на то, чтобы довести до ума флюгер. Потом пробное плавание, допустим вокруг Корсики, а оттуда — до Липари, чтобы устроить новому корпусу дотошную и длительную проверку и заодно отточить собственное навигаторское искусство, ведь Раймонд уже год как не ориентировался по звездам. Далее, пополнить запасы. Пожалуй, в марте все будет готово. Тогда он избавится от этой жалкой страны, паршивого банка, налогов, гнетущей нищеты, вечных насмешливых и циничных взглядов — прощайте навеки.
А пока, возможно, — кто знает? — будут недели, если не месяцы с этой потрясающей женщиной. Она любит его, и этого достаточно.
Натали посмотрела на гавань, внезапно хватившись «Оливии» — маленького темного силуэта кораблика, чьи округлые очертания стали милыми и знакомыми всего за два дня. Странно. Одиннадцать утра, а он еще не вернулся с рыбалки? Нет, это невозможно. Подумав, Натали вспомнила, как Раймонд говорил ночью, что не забросил сеть.
А что, если он отправился в плавание? Она задала мучительный вопрос, а он дал горький ответ: «Сейчас!»
