Возможно, им просто не хватило солнца? Тут-то — Раймонд точно знал — к полудню жар съест туман, сколь бы промозглым и серым он сейчас ни выглядел.
Капитана радовала мысль, что он увидит корсиканца, друга истинного, а не до первой беды, и волновала предстоящая встреча с Натали, и все-таки в его сердце притаилась какая-то гнильца наподобие той, что скрывалась до сих пор под палубой «Оливии». Что толку в его жизни здесь, без денег? Что толку в плане? Несмотря на бедность, Раймонд всегда слепо верил, что выполнит его. Но теперь на починку прогнившего корпуса требовались деньги. Много денег.
Уже не один год все дни Раймонда посвящались задуманному путешествию вокруг мыса Горн к Вальпараисо — через южную Атлантику до западного берега Южной Америки. Постепенно, кроха за крохой, подготовка близилась к завершению, и вот теперь дело вдруг стало безнадежным. Что он мог сделать? Ох, были бы у него деньги…
Раймонд жил на средства, полученные от бездетного дяди-табачника, которого едва знал, от того самого дяди, у кого он боялся одолжить десять шиллингов в тот день, с Полин. Отвратительно, что из-за дяди он никак не мог забыть Полин, освободиться от этого воспоминания.
Раймонд помнил его довольно хорошо: очень широкий в кости и плотный, с по-детски открытым лицом и бледно-серыми вострыми глазками, с неизменно зажатым в зубах янтарным мундштуком. В лавке не было никаких лакомств для детей, но всякий раз, когда Раймонд туда заходил, его угощали какой-нибудь из бесчисленных разновидностей лакричных конфет — маленькими остроконечными ромбами, плоскими дисками с названием, отпечатанным в кружке, маленькими черными кошечками… Мальчику особенно нравились табачно-коричневого цвета медведи, более твердые и блестящие, чем другие.
Отец не оставил ни гроша: сбережения съела инфляция, а пенсия приказала долго жить вместе с ним. Но дядя, с его бесконечными ящиками сигар, лотерейными билетиками, полками, где лежали трубки и так приятно пахнувшие кисеты, дядя, на которого отец Раймонда глядел свысока, как на мелкого лавочника, — всегда жил один, очень экономно и, скопив поразительное количество денег, оставил их троим своим племянникам в равных долях, как абсолютно надежные инвестиции с низкими дивидендами. Из тех, чей биржевой курс способен меняться лишь на ничтожную долю процента, что никогда не приносят бонусов, не переходят в другие руки и не сопряжены ни с каким риском, но всегда остаются при вас, настолько вечные и заслуживающие доверия, насколько это возможно в нашем мире.
