– Может, горячее? – с надеждой спросила Лариса у Кости.
– Не откажусь!
– Я сейчас!
Лариса с готовностью кинулась на кухню. Вернулась с большим дымящимся блюдом.
Выпили «под дичь». Причем Костя два раза, отчего, кажется, немного захмелел.
– Григорьев, ты, говорят, выпить не дурак? – подколола его Кукушкина.
– Брехня! – рассмеялся он.
– И, кстати, ты сильно изменился! Облезлый какой-то стал, потертый…
Кукушкиной явно хотелось его поддеть. Но Костя и на этот раз не обиделся.
– Жизнь такая. А вы молодцы, девчонки, на все сто! Так держать. А Яна – это вообще! Королевна! Мечта поэта!
– Пустил слюни! – с презрением отреагировала Ольга.
Лариса почувствовала какую-то смутную обиду.
В это время вернулась Яна, очень довольная и веселая.
Встала на середину комнаты и, поводя плечами, с чувством запела: «Только раз бывает в жизни встреча…»
Надо отдать должное – пела Крестовская всегда хорошо, голос низкий, сильный, и слух музыкальный в наличии.
Лариса Петрова угрюмо взирала на этот номер.
– Браво, королева! – выкрикнул Костя и бросился к Крестовской.
Не удержавшись, упал ей в ноги. Яна расхохоталась.
– Нахрюкался уже до синих соплей, – фыркнула Кукушкина.
Яна уселась за стол и сразу предложила выпить. Причем «за любовь»!
Костя Григорьев с воодушевлением поддержал ее.
После того как бокалы показали дно, Крестовская задумчиво промолвила:
– Все-таки любовь – поразительная вещь! Начинаешь воспринимать все в ином свете! И мир сверкает, становится таким ярким!
Ее глаза вдохновенно сияли.
– Тебе ОН позвонил, что ли? – догадалась проницательная Кукушкина.
– Кто? – удивилась Яна.
– Ну, этот твой Аполлон, юный, прекрасный? С которым ты чуть в Америку не улетела?
Яна не успела ответить, потому что в беседу вмешался Костя. Схватив Яну за руку, он закричал:
– Никаких Америк! Крестовская – это народное достояние!
– Да ты, кажется, надрался, батюшка? – с неодобрением заметила Ольга.
Лариса попыталась спасти положение и предложила гостям чай с тортом.
– Сейчас поставлю чайник! – сказала она и упорхнула на кухню.
Следом за ней отправилась Кукушкина.
– Слышь, Лара, Григорьев, кажется, назюзюкался до неприличия!
Петрова строго возразила:
– Подумаешь, выпил человек. Что в этом плохого? Праздник все-таки!
– Говорят, он вообще пьет по-черному!
– Подумаешь, сплетники болтают. А потом, если даже и пьет? Может, просто плохо человеку, жизнь не сложилась, вот и пытается как-то заглушить тоску.
– Что-то ты больно рьяно кидаешься на его защиту, – хмыкнула Кукушкина. – Не иначе как прошлое вспомнила?
