Дней десять назад в «Променаде», где они встречались с Луньковой, Радка обнаружила, что ее пожирает глазами парень с внешностью латиноамериканской кинозвезды. Когда Лушка ненадолго отлучилась, парень подсел за их столик и попытался с Радкой заговорить, но, поскольку говорил он только по-английски, беседы не получилось. А потом вернулась Лунькова и, как водится, потащила одеяло на себя. Радку неприятно поразило, насколько легко этот красавчик перестроился. Ведь до этого целый час пялился исключительно на Радмилу, Лушку даже не замечал. А тут моментально и начисто утратил прежний интерес. Конечно, напрашивается объяснение, что интерес был сиюминутным и испарился, как только столкнулся с коммуникационными трудностями, но, судя по характерной реакции Радкиного организма — поташниванию и ознобу, обычно сопутствующим чувству «наведенной» неловкости, — парень вполне сознательно хотел унизить Радмилу. Она понятия не имеет почему. Может быть, это его способ развлечься, а может, ее внешность напомнила красавчику какую-нибудь девушку, которая обошлась с ним не лучшим образом.
На вопрос, не изменилось ли за последние пару месяцев поведение Сергея, не случалось ли у них чего-нибудь необычного, из ряда вон выходящего или непонятного, Радка довольно уверенно ответила «нет». Жизнь шла своим чередом. Серега вел себя как всегда — не жаловался, не отдалялся, не впадал в мрачную задумчивость или в непонятное оживление. Работал, делился с Радкой своими маленькими новостями и планами, выслушивал ее рассказы о школе и театре, выводил «в свет». Она училась, тусовалась с коллегами и старыми знакомыми, развлекалась в компании с мужем, изредка навещала мать. Никаких выдающихся или таинственных событий, никаких потрясающих известий и открытий. Единственное отклонение от нормы — то самое неприятное ощущение, что за ней наблюдают, но фактов, которые оправдывали бы это ощущение, она привести не могла. Озираясь в беспокойстве по сторонам, она ни разу не увидела знакомого или примелькавшегося лица, не заметила, чтобы за ней кто-нибудь следовал или хотя бы пристально ее разглядывал. Не говоря уже о тех случаях, когда приступы паранойи накатывали на нее дома, где наблюдать за ней никто не мог в принципе. Кстати, после того как Радка рассказала о приступах Сергею, а тот пообещал свозить ее к морю, они прекратились, что подтверждает Серегину версию об их чисто нервной природе.
Выслушав отчет адвокатессы, я долго ее благодарила, а напоследок спросила, насколько, на ее профессиональный взгляд, вероятно, что Сергея убила Радка. Лидия, почти не задумываясь, ответила, что это крайне маловероятно. Разве что Радмила страдает расщеплением личности. В состоянии сознания, в котором она пребывала во время их беседы, лгать и притворяться попросту невозможно.
