Самой Валентине эта мысль даже в голову не пришла: милиционеров она боялась еще больше, чем врачей, учителей, контролеров и работников жэка. Да и потом, чем ей поможет милиция? Охранять Валю не станут, а расследовать тут как будто нечего. Ей не причинили никакого видимого ущерба: не избили, не изнасиловали, ничего не украли, не испортили. Кто-то залез в квартиру? А где доказательства? На нее напали, схватили за горло? А где следы? Словом, нет Валентине смысла обращаться в милицию.
Но это она так думает, а она – девушка с особенностями. Нормальные же люди на ее месте вызвали бы милицию не рассуждая. При пожаре звоните 01, при незаконном проникновении в квартиру – 02. И злоумышленник наверняка ждет от Валентины этого шага. А значит, именно так ей и надлежит поступить, если она хочет понять, в каком направлении ее гонят.
С утра в трактире мало посетителей, и начальство, наверное, не станет возражать, если она на час-полтора уйдет с работы…
Участковый – рыхлый одышливый дядька предпенсионного возраста – слушал ее рассказ, не скрывая скепсиса. Казалось бы, Валентина, которой пришлось собрать всю силу духа, чтобы прийти сюда и изложить свою историю, должна была окончательно сникнуть, но она неожиданно для себя разозлилась. Оторвала взгляд от мысков своих ботинок и дерзко посмотрела прямо толстяку в глаза.
– Вы мне не верите?
– Как бы это помягче выразиться, мнэ… Валентина Васильевна. Скажем так, ваш рассказ вызывает у меня некоторые сомнения. Знали бы вы, как часто гражданочки с мнэ… неустроенной личной жизнью (толстяк осклабился, а Валя густо покраснела) обращаются в милицию с жалобами на неизвестных мужчин, которые их преследуют. Вы сами говорите, что свидетелей у вас нет, а следов ваш таинственный «негр» не оставил. Но дело даже не в этом… Я готов допустить, что вам ничего не пригрезилось и вы рассказали чистую правду. А мне что прикажете делать? Врагов у вас, по вашим же собственным словам, нет, брошенных или женатых поклонников – тоже, работаете вы уборщицей, дорогу перейти никому не могли… Конечно, у вас есть право написать заявление, и я обязан буду его принять, но какой в этом прок, если вы не дали мне ни единой зацепки?
– Что же мне делать?
– Ну… Я бы посоветовал обратиться к частным детективам, но вы же скажете, что вам это не по средствам?
Валентина кивнула. Участковый развел руками. Но, когда она встала, собираясь уйти, он ее остановил.
– Погодите! Как, говорите, называется ваш трактир? «Сено-солома»? Это у метро?
