— Возможно это был тот самый ураган, — согласился Эро Шан. — Во всяком случае, он отнес меня за море к этой земле. Когда я был недалеко от Ву-ада отказал мой двигатель. Я был вынужден приземлиться. Из города прибежали люди.
— И стали танцевать вокруг тебя и осыпать цветами, — перебил я.
Эро Шан засмеялся.
— И совершенно меня одурачили. Вик-вик-вик давал банкет в вашу честь?, — спросил он.
— Сегодня после полудня, — сказал я. — Нам приходится плохо куда бы мы ни направились — даже в красивом Хавату.
— Должен Вам сказать, — продолжал Эро Шан, — после Вашего побега Санджонг пересмотрел дело Дуари и пришел к выводу, что смертный приговор был вынесен ошибочно. Теперь Вы оба можете возвращаться в Хавату.
— Великолепно! — усмехнулся я. — Не скажешь ли ты об этом Вик-вик-вик?
— Во всяком случае, — заметила Дуари, — если мы сохраним наше чувство юмора, то не будем казаться такими беспомощными. Только бы забыть этот ужас, который мы видели пока ты спал.
— Что же это? — спросил Эро Шан.
— У одного из существ был приступ эпиллепсии и оно распалось на две половины, — объяснил я. — Видел ли ты что-нибудь подобное?
— Часто, — ответил он.
— Когда половинки уносили, они еще кажется были живы, — сказала Дуари.
— Конечно живы, — подтвердил Эро Шан. — Видите ли, это существа среднего рода и их деление — это нормальный физиологический процесс воспроизведения. У них нет мужчин и женщин, но более менее периодически, обычно после оргий с пьянством и обжорством, они делятся на две части, точно как это делает амеба и другие простейшие жгутиковые. Каждая из этих частей наращивает вторую половину в течение нескольких месяцев и процесс продолжается. В итоге старые половинки изнашиваются и умирают. Иногда сразу же после деления, а иногда еще будучи прикрепленными к своей половине. В этом случае мертвая половина просто отпадает, а оставшаяся наращивает себе новую. Насколько мне известно, в жизни одной половинки такое деление происходит девять раз.
Они не знают любви, дружбы и других лучших чувств, свойственных нормальным людям. Так как они не могут создавать себе подобных, они лишены творческого начала как в искусстве, так и в делах. Они могут хорошо копировать, но не проявляют воображения, кроме примитивного.
Ваш прием был типичным. Будучи слабыми, неспособными к физической борьбе, они в качестве оружия используют лицемерие. Их пение, танцы, осыпание цветами — все это инструменты обмана. Пока одни чествовали Вас, другие готовили ваши таблички. Двуличие — их главная черта.
