— Право, — настаивал граф, — дамский костюм вам очень пойдет. У вас тонкие черты и нежное лицо, едва осененное пушком; это будет прелестно!.. И потом, я хочу подразнить одну особу... Шевалье23, оденьтесь в женское платье: мы позабавимся... Это будет восхитительно!.. Вот увидите, увидите!
Предложение переодеться мне понравилось, но прежде всего мне хотелось показаться в дамском платье Софи. На следующий день ловкий портной, предупрежденный графом, принес мне одну из тех амазонок, что носят англичанки24, когда ездят верхом. Изящный парикмахер причесал меня и прикрыл волосы белой касторовой шляпкой25. Я прошел к отцу; заметив меня, он направился ко мне со встревоженным лицом, потом внезапно остановился.
— Ну и ну! — засмеялся он. — Мне показалось, что вошла Аделаида.
Я заметил, что он мне льстит.
— Нет, я в самом деле принял вас за Аделаиду и удивился, как это она без дозволения покинула монастырь и явилась сюда в таком странном наряде! Только не вздумайте возгордиться приятной наружностью — главное мужское достоинство не в этом.
В комнате был дю Портай.
— Барон! — воскликнул он. — Как можно...
Мой отец как-то странно посмотрел на друга, и тот умолк.
Отец сам предложил поехать в монастырь. Аделаида не сразу узнала меня. Барон, восхищенный моим сходством с сестрой, осыпал нас ласками и целовал то Аделаиду, то меня. Между тем сестра каялась в том, что пришла в приемную одна.
— Как досадно, что я не привела подругу. Вот было бы весело посмотреть на ее изумление! Дорогой батюшка, позвольте мне сходить за ней.
Барон согласился. Вернувшись вместе с Софи, Аделаида сказала ей:
— Дорогая подруга, поцелуйте мою сестру.
Софи, смущенная, посмотрела на меня и замерла в нерешительности.
— Поцелуйте же ее, — сказала старая гувернантка, обманутая моим превращением.
— Поцелуйте мою дочь, — повторил и барон, забавляясь разыгравшейся сценкой.
Софи покраснела и робко приблизилась ко мне. Мое сердце забилось как сумасшедшее. Какой-то тайный инстинкт руководил нами, и с непонятно откуда явившейся ловкостью мы скрыли наше счастье от заинтересованных свидетелей: им показалось, что встретились только наши щеки... а между тем мои губы прижались к губам Софи. Чувствительные читатели, которых трогает возлюбленная Сен-Прё>*, вообразите, какое наслаждение мы испытали!.. Ведь это тоже был первый поцелуй любви!26 Дома меня уже дожидался де Розамбер. Граф объяснил барону, в чем состоял наш замысел, и отец скорее, чем мы предполагали, позволил мне провести всю ночь на балу. Мы сели в экипаж барона.
