— Все, — сказал он. Я разжала ладонь и посмотрела на фигурку, затем прислушалась к себе — поглотившая меня паника не отступила до конца, её остаток все ещё больно вгрызался в мозг. — Сова маленькая, больше не влезает. Я думал, что мне придется справляться с небольшой обидой, и схватил, что первое под руку подвернулось. Потерпи, скоро ты и сама успокоишься.
— Та роза, — я внимательно посмотрела на Яна, желая увидеть, как изменится его лицо, — которая была на Амелии. Что в ней?
— Не думаю, что могу тебе сказать. Прости. Это чувства другого человека и… ну, ты понимаешь.
— Не просто другого, а чувства Амелии. Ещё бы, ты не можешь.
Ян немного отстранился и тоже посмотрел на меня. Я отвернулась и уставилась на воду.
— Лося, тебе действительно сейчас хочется думать об этом? Я никогда тебе не рассказывал о том, что знаю о чьих-то чувствах, потому что не имею на это морального права. И никогда раньше тебя это не волновало, — он немного помолчал, словно морально готовясь сказать то, что он сказал дальше. — Мы встречаемся уже пару недель, и она лучше, чем все привыкли думать. Я собирался тебе рассказать.
— Она просто красивая дура, Ян! Как ты только умудрился на это повестись!
— Ты судишь человека только по тому образу, который тебе внушили. Но спорить я не собираюсь, и тебе придется просто смириться, что она мне нравится по каким-то личным причинам, которые я не смогу объяснить.
— Я… я… — я вдруг всхлипнула и вытерла глаза рукавом его куртки. — Я не хочу тебя ни с кем делить, тем более с ней. Мне кажется, если у тебя появится настоящая девушка, не как остальные твои, одноразовые, я стану тебе не нужна. Родители развелись и занимаются своей жизнью, Кук уедет, у всех вокруг есть кто-то ближе или что-то важнее, чем я. Я, кажется, схожу с ума, Ян. Я плачу почти каждый день, любая мелочь кажется мне огромной трагедией! У меня нет никакой цели, меня радуют мелочи, красота мира, но не радует сама жизнь. Я думаю о смерти, не только о том, что я слышу, не об Алисе, а о своей смерти. Я представляю, прямо как все эти психи, которые меня раздражали, как падаю с лестницы, или тону, или просто умираю во сне. Я думаю о том, что будет с вами, когда вы узнаете, как пройдут похороны, какой станет ваша жизнь дальше. И я боюсь вашей боли, очень боюсь! Но не своей, понимаешь? И эти мысли, они думают себя сами, это не что-то, что я могу контролировать или остановить. Я не понимаю, зачем мне жить, когда каждый день слушаю мысли людей о смерти, страдаю от своей бесполезности, и знаю, что никто и никогда не полюбит меня такой. Все любят нормальных людей!
