Я сидела с ними, на противоположном углу стола. Ужинала, бесконечно ковыряясь в тарелке. И все ждала, когда же Пумба заткнется.
И вдруг — спасение. В прихожей затрезвонил телефон. К тому времени тетя Люба была уже сильно не трезвой. И, не глядя на меня, гаркнула:
— Кристинка, сходи, Христа ради!
Я не пошевелилась. Будто и не слышала. Между тем телефон все не унимался.
— Вот, приютили дармоедку, — пожаловалась Пумба дочери. — Ни стыда, ни совести.
Встала и, заметно покачиваясь, поплелась в прихожую.
Кет сидела слегка ссутулившись, опираясь на локти. Все вертела двумя пальцами недопитую рюмку. Не отрывала от нее взгляда. И вдруг спросила.
— Как ты с ними живешь?
Я не ответила.
Из коридора послышались причитания Пумбы. Она говорила с матерью мужа. Та жила в деревне, в Нижегородской области. Была глуха как тетерев.
— Найди мужика, и сваливай, — сказала Кет, продолжая изучать рюмку. Потом глянула на меня мельком, и добавила. — Или бабу.
Не знаю, догадалась ли она. А может, просто — наобум ляпнула. Как бы там ни было, я решила не скрывать. Какой смысл? И я посмотрела на Кет, ну, так: просто и откровенно. Также, как однажды на Игоря, помогая ему осмелиться.
И Кет отлично все поняла. Пробежалась было по мне цепким беззастенчивым взглядом. Но тут же осеклась, будто на полпути раздумала. Отвела глаза. А потом залпом осушила рюмку и встала.
— Доченька, да что же ты?.. — воскликнула Пумба, оторвавшись от трубки. — Постой!
Но Кет уже хлопнула дверью.
Я выждала минуту, и пошла следом за ней. Не бежала: ноги были как будто чужие. Едва не потеряла ее. Кет топталась возле остановки, через два дома, ловила тачку. Я встала неподалеку.
Кет заметила меня, но решила игнорировать. Повернулась спиной. Ей не везло: машин было мало, никто не останавливался.
Спустя какое-то время она не выдержала. Обернулась и бросила раздраженно:
— Вали домой!
Я не двинулась с места.
— Иди на хер, говорю! — гаркнула на меня Кет.
Потом все-таки поймала тачку, и укатила.
Часть 8
На следующий день ее отцу сделали операцию. К середине лета он вроде бы оклемался, на пару с женой стал пропадать на даче. А я оставалась в городе. Таскалась по каким-то клубам и гостям на пару с Альбиной. Но больше торчала дома, в одиночестве. Валялась на кровати под вентилятором, как дохлая рыба. Было жарко. А по ночам — чудовищно душно. Прямо кожу хотелось с себя содрать.
Легко и безболезненно я порвала с Игорем: просто перестала к нему ходить. Он, кажется, был рад. Боялся, что я все-таки чокнутая. Что разрыв со мной обойдется немалой кровью. А тут — подарок судьбы, грех не воспользоваться.
