Сказать по чести, страсть к морским путешествиям пропала у меня надолго. Я вернулся к привычным делам и заботам. Еще один год прошел тихо и уединенно.
Все это время ушло у меня на совершенствование в ремеслах. Плотничал я уже как заправский мастер, особенно если учитывать, что многих инструментов мне недоставало. И в гончарном деле я постепенно сделал заметные успехи – научился пользоваться гончарным кругом, который сам же изготовил из подручного материала. Посуда теперь получалась у меня гладкая, правильной формы. Особенную радость доставил мне тот день, когда я вылепил себе трубку, обжег ее по всем правилам и она оказалась достаточно прочной, а главное – тянулась как надо. К слову, первая вылепленная мною трубка была далеко не такой совершенной. Теперь же мечта моя исполнилась: во время перерыва в работе я мог, набив трубку табачком, покуривать в тени под навесом.
Большую изобретательность проявил я и в плетении корзин. Их стало у меня великое множество, на все случаи жизни: для зерна и винограда, травы и поленьев, рыбы и хлеба; некоторые служили для переноски вещей и даже для мусора. Когда я шел на охоту, то брал с собой специальную корзину, чтобы, к примеру, убив козу, освежевать и подвесить тушу, а часть мяса доставить в корзине домой. Если мне удавалось найти черепашьи яйца, то я мог забрать их все сразу…
День сменялся ночью, солнце – дождем, приливы – отливами; я окончательно забыл не только большие города и страны – я не помнил даже, как выглядит мое прежнее лицо.
На одиннадцатом году моего пребывания на необитаемом острове запасы пороха подошли к концу. Эта потеря была очень ощутимой, так как заменить порох я ничем не мог. Меня это не на шутку озаботило.
Еще на третьем году моей жизни здесь я поймал и приручил молодую козочку. Я хотел найти ей пару, но у меня ничего не получилось. Бедняга осталась в одиночестве и состарилась без потомства. Умерла она уже в преклонном возрасте – мне не хватило духу пустить ее на жаркое.
С тех пор меня не оставляла мысль попробовать ловить коз живьем. Особенно хотелось мне завести дойную козу с козлятами. Сначала я ставил силки, которые за неимением стальной проволоки делал из бечевы. Козы в них попадались, но тут же рвали непрочную бечеву, а приманку съедали. Пробовал я и «волчьи ямы». В тех местах, где коз водилось множество, я вырыл несколько углублений, прикрыл их рогожей и набросал сверху сена и листьев. Животные приходили – я видел вокруг ям следы козьих копыт, – съедали корм и уходили прочь. Но я не отчаялся, немного видоизменил устройство ловушки, и уже на другой день в одной из ям ревел дряхлый козел, а в другой, побольше, блеяли козлята – один самец и две самочки.
