Но — сейчас было и не до посторонних мыслей, не до эмоций. Все — напряжённо работали. Искали… И лишь одна мысль: где он — и что могло случиться?..
…Где, как искать такое — не представляли!
Вот Игорь и решил: искать в архивных данных бывшего Министерства Обороны — среди так называемых «сынов полка»; потом — участников партизанских соединений; потом даже — среди… вообще всех участников последней войны (предполагая на ходу: как он мог бы там назваться, как быть зарегистрирован?)… Но нет: как Валентин Иванович Сорванцов, 1928 года рождения (ведь там, по его возрасту, получалась как бы эта дата!), уроженец города Москвы (что ему там, от своих, скрывать было бы ни к чему, и наверняка могло попасть в новые документы) — никто нигде не «проходил»! (Хотя с похожими именами и датами рождения — нашлось несколько человек, но что с того…)
Рискнули посмотреть — и в архивах Министерства Образования, среди возможных выпускников школ, техникумов, училищ, институтов (на случай, если бы… вдруг ему довелось не воевать — а учиться, осваивать какую-то профессию там, в прошлом?) — нет!..
С ужасом решился даже… на запрос в архив Министерства Здравоохранения — среди пациентов психиатрических больниц, с подобным именем и подобной… бредовой идеей (на случай, если правда о себе, искренне рассказанная им там, в прошлом, была принята сперва за это!) — ничего и тут…
А снаружи, в коридоре — ждала его семья, их товарищи, учителя, сотрудники Института, прямо не занятые сейчас в поиске…
А… снаружи Института — ждала вся цивилизация, вся Солнечная система! Ещё не знавшая — что случилось…
…— Смотри! — вдруг позвал Олег Игоря.
И от того, как это прозвучало — он вздрогнул, а затем бросился к экрану, за которым тот сидел — забыв даже про свой…
…И — обмер, протёр глаза — будто не веря тому, что увидел!
Но и после этого — надпись на экране осталась той же…
Хотя первой мыслью было: «Такого не может быть!..»
И уже они оба — потрясённо застыли над ней, вглядываясь в дикие, немыслимые строки…
— «…назвавшийся этим именем… расстрелян как местный предатель…», — наконец прошептал Олег — так, будто ему свело язык и губы судорогой.
(Тьма… На миг. Будто — скрыла всё…
И, сквозь эту тьму — его же, Олега, голос…)
— Но… Не может быть! Не он это! Не он…
— Но… там же! — прошептал Игорь, и не узнал свой голос. — Там! В тот день…
(И — ещё тьма…)
…— То есть — назавтра? Ну да…
— Но… как? Вот так просто, без суда и следствия? — Игорь не заметил, что уже почти кричал. — Может ли так быть?
