— …Вот, привели его сюда. Сначала говорил, он — из 3-й школы, теперь говорит — из будущего! Вот, пока ему наши тут заговаривали зубы, и…
(Или… «он нам заговаривал»? Как… там сказали?)
— Молодцы, что разоблачили, — но… с этими словами в класс вдруг вошёл человек в военной форме! (А ещё кто-то, в такой же — остался в коридоре. И он с облегчением вздохнул: нет, не учителя!) — Что… вот такой? Такого возраста? Не ожидали…
— Да, говорит — из будущего. Из коммунизма. А диктатуры пролетариата — у них уже нет… В классах — нет лампочек, они как-то иначе освещаются… А на Луне, говорит — первыми были американцы…
(Неужели… его — так поняли?)
— Я понимаю: вам так трудно сразу мне поверить. Но вы — из «особого отдела»? — спросил он (и человек в форме даже как-то удивлённо кивнул). — Ну, так… пойдём к вам! Вам я смогу рассказать…
Серые стены, нары, зарешеченное окно — всё как в историческом фильме… Да только — мог ли подумать, что всё это случится с ним самим?
Почему ему не поверили? Не захотели поверить? Показалось… слишком невероятным, что ли? Но — почему не захотели даже выслушать, понять?
И ведь знал — время суровое, военное… Но — так?
Чтобы… угрожали расстрелом, даже не выслушав? Расстрелять… его, мирного школьника? Видели же — какого он возраста! На то и расчёт был — вражескими шпионами такие не бывают! А даже если бы к ним и попал взрослый без документов — неужели и его не должны выслушать, разобраться? Ведь и такой — мог быть просто местным жителем! А уж — он, подросток…
А эти — местные сверстники? Почему — с такой враждебностью провожали взглядами, когда уходил… с теми? (Или — так казалось сейчас? Да — явно не поверили. Но сейчас — речь не об этом…)
И вот — «особый отдел»… Разве можно было представить — чтобы тут, свой, советский офицер из этого самого отдела… орал, едва ли не топал ногами, как белогвардеец, заставляя его в чём-то признаться?.. (Он даже не смог понять — в чём! Его — не подготовили на случай употребления таких… здешних, местных, жаргонных слов? Он их и не расслышал толком!) …А какой-то злобного вида «секретарь» — или как его — тут же заносил это (непонятно что!) в протокол? Тоже… точно как в фильмах — ещё о той, Гражданской войне! И именно — непонятно что! Ведь он даже не понял — в чём ему признаваться! И — не признался ни в чём! Не сказал ничего лишнего…
А потом — его отвели сюда… В камеру? Под которую оборудован подвал какого-то местного здания (не успел заметить, какого) — «до выяснения»… чего?
