Вскоре в кухню вышел Николай.
— Ты чего не спишь?
— Мне грустно, вот и все.
— Ничего себе вот и все! — он сел напротив, забрал у нее чашку и шумно из нее отхлебнул. — Выкладывай. Учти, мне завтра на службу, так что я должен выспаться.
Катя вздохнула.
— Тебе не понравится.
— Итак?
— Я не выйду за тебя замуж.
Николай присвистнул.
— Хорошенькие новости. В тебе проснулся мандраж белого платья? Давай красное купим.
Катя грустно улыбнулась и покачала головой.
— Дело не в мандраже. Я… В общем, мне сегодня звонил доктор Черных, и… — она глубоко вздохнула, набираясь храбрости. — У меня никогда не будет детей.
Николай помолчал и еще раз отхлебнул чаю.
— Дети — это такие маленькие розовые существа, которые умеют только пачкать подгузники и много и звонко орать?
Катя всхлипнула.
— Не помню, чтобы я когда-нибудь говорил, что мечтаю о таком счастье, но если ты считаешь, что оно необходимо, можем завести парочку мальчишек. Ну или если настаиваешь, можно еще и двух девчонок в придачу. На большее я не согласен!
— Коля, я не смогу родить, даже полмальчика или одну пятую девочки!
— Оно и к лучшему. Полмальчика — это некрасиво. Катенька, а для чего по-твоему человечество придумало генную инженерию и зачатие в пробирке?
— Ты хочешь детей, рожденных вопреки законам человеческого естества?.. Некоторые называют их проклятыми!
— Выбрось из головы всю эту религиозную дурь. Сдохнуть тоже естественней, чем носить кардиостимулятор, однако все выбирают второе. По мне так вообще держать бы их в той пробирке лет до пяти.
Девушка растерялась.
— Но как же… А если… А если узнают? Его же травить будут!
— Переедем. Так что все твои страхи — очередной мухослон.
Николай почесал ляжку, потянулся и встал.
— Пойдем-ка спать, мой милый ортодокс. Завтра трудный день.
* * *
Разговор проходил на открытой верхней веранде, откуда члены комиссии могли любоваться великолепным видом. Крутой обрыв, выстеленный мелким кустарником и малахитовой зеленью травы, вел к холмистым берегам речушки с мутной илистой водой. Сразу же за рекой блестело изумрудным цветом ожерелье из мелких болот, а потом начинался непролазный лес.
Несмотря на свою многочисленность, на самом деле комиссия состояла всего из двух человек, окруженных целой свитой телохранителей и секретарей. Низкорослый и лысоватый уроженец Астериона, Рай Ванской (которого на базе частенько называли Вонючим Раем) являлся непосредственным директором заповедника. Второй, Дмитрий Горан, был советником по вопросам экологии. И сейчас эти двое рассматривали документацию, сравнивали со своими файлами и мило беседовали друг с другом так, будто лесничих здесь и вовсе не было. Команда вопросительно поглядывала на Якушева, но тот чего-то выжидал.
