Алек подумал о той власти, которая может изменить Закон и превратить его из карающего людей меча в щит, ограждающий их от опасностей.
— Ага, — отозвался парень. — Но ты уверен, что хочешь видеть меня на своем месте, пап? Люди не обрадуются, когда я стану Инквизитором, ведь я собираюсь разнести Конклав на части.
— Ты в самом деле собираешься так поступить? — спросил Роберт ослабевшим голосом.
— Я должен буду, — ответил Алек. — Потому что нужно все менять. Ради всеобщего блага. Ради Магнуса и наших детей.
Роберт удивленно заморгал:
— Ваших кого?
— О, да во имя же Ангела! — простонал Алек. — Не надо задавать мне вопросов! Мне пора идти! Я должен сейчас же поговорить с Магнусом.
Роберт только и смог сказать:
— Я совершенно запутался.
— Мне правда надо идти, — произнес Алек. — Спасибо тебе, пап. Серьезно. Заходи на ужин в ближайшее время, хорошо? Тогда и обсудим все, касающееся должности Инквизитора, подробнее.
— Хорошо, — ответил Роберт. — С удовольствием. Когда мы последний раз ужинали с вами втроем, несколько недель назад? Это был самый счастливый мой день за очень долгое время.
Алек вспомнил, как сложно было поддерживать беседу, когда Роберт приходил последний раз, тогда только лепетание сидевшего на коленях деда Макса нарушало постоянно повисавшие паузы. Сердце Алека сжалось при мысли, что для отца тот натянутый, неловкий ужин был счастливым воспоминанием.
— Приходи в любое время, — предложил Алек. — Максу очень нравится бывать с дедушкой. И — спасибо тебе, пап. Спасибо за веру в меня. Прости, если сегодня тебе придется заполнять множество отчетов по моей вине.
— Сегодня ты спас много жизней, Алек, — просто сказал Роберт.
Он неловко сделал шаг в сторону сына, поднял руку, словно собирался похлопать его по плечу, затем уронил ее. Он посмотрел в лицо Алека, и его глаза были полны печали.
— Ты — замечательный человек, Алек, — выговорил он, наконец. — Намного лучше, чем я сам.
Алек любил отца и никогда не смог бы сказать ему что-то обидное. Поэтому он проглотил фразу: «Приходится», и вместо этого потянулся к отцу, притянул его к себе в неуклюжем объятии, похлопав по спине, прежде чем отступить назад.
— Поговорим потом.
— Когда захочешь, — отозвался Роберт. — У нас в распоряжении все время мира.
Алек помахал отцу, а затем поспешил к лестнице. Он открыл дверь и взбежал по ступенькам, только чтобы найти Лили, стоящей в одиночестве. Дверь в квартиру была чуть приоткрыта, пропуская полоску света, но Лили оставалась в темноте, полируя ногти.
