– Виконт Говэн! – повторил он задумчиво.
– Да, да! – подтвердил Робеспьер.
– Ну, так что же? – спросил Марат, не спуская глаз с Симурдэна.
Наступило молчание. Наконец Марат обратился к нему со словами:
– Гражданин Симурдэн, принимаете ли вы, на обозначенных вами самими условиях, поручение состоять комиссаром при командующем войсками Говэне? Решено или нет?
– Решено, – ответил Симурдэн, все более и более бледнея.
Робеспьер взял лежавшее возле него перо и написал своим медленным и четким почерком четыре строчки на листе бумаги, в заголовке которого стояли слова: «Комитет общественного спасения», подписал свою фамилию и передал бумагу и перо Дантону; Дантон также подписал бумагу, и, наконец, ее подписал Марат, все время не спускавший взора со смертельно бледного лица Симурдэна.
Когда бумага возвратилась к Робеспьеру, тот проставил на ней число и передал ее Симурдэну, который прочел в ней следующее:
Год II Республики.
«Гражданин Симурдэн, чрезвычайный комиссар Комитета общественного спасения, облекается неограниченными полномочиями по отношению к гражданину Говэну, начальнику экспедиционной колонны, действующей вдоль морского побережья.
28 июня 1793 года
Робеспьер. Дантон. Марат».
Революционный или так называемый гражданский календарь[212] в те времена еще не существовал легальным образом и был принят Конвентом, по предложению депутата Ромма[213], лишь 5 октября 1793 года.
Пока Симурдэн читал, Марат все смотрел на него и, наконец, произнес вполголоса, как бы говоря сам с собою:
– Необходимо подтвердить все это декретом Конвента или особым постановлением Комитета общественного спасения. Тут еще остается кое-что сделать.
– Гражданин Симурдэн, – спросил Робеспьер, – где вы живете?
– На Коммерческой улице.
– А-а, там же, где и я, – заметил Дантон. – Вы, значит, мой сосед.
– Времени нельзя терять, – продолжал Робеспьер. – Завтра вы получите формальные инструкции, подписанные всеми членами Комитета общественного спасения. Это будет подтверждением поручения, возложенного на вас специально при состоящих в армии делегатах, – Филиппо[214], Приэре, депутате от Марны, Лекуантре, Алькье[215] и других. У вас неограниченные полномочия. Вы можете повесить Говэна или отправить его на эшафот. Инструкции вы получите завтра в три часа. Когда вы думаете выехать?
– Завтра в четыре часа.
Затем они расстались.
Вернувшись домой, Марат предупредил Симону Эврар[216], что на следующий день он отправится в Конвент.
