– Да я ничего, я так, к слову, – поторопился ответить Черкасский и бесцеремонно стал разглядывать девушку.
Взор княгини потух, и она в отчаянии поникла головой.
– И не очень, чтобы того, с лица казиста! – пробормотал Черкасский.
– Да ты что, княже? – обернулся к нему Пронский. – На Конной площади, что ли? Коли не по нраву, не по мысли тебе…
– Что ты, что ты! – заговорил Григорий Сенкулеевич. – Я это к слову… потому вот сейчас княгиня твоя сказывала, будто я-де не жених твоей дочери, стар, мол, и безобразен! – рассмеялся он гаденьким смешком. – А по мне, и невеста-то не многим лучше жениха, разве что годами только не сойдемся… Вот я к чему.
– Не ее бабьего ума это дело! – мрачно смерил жену глазами Пронский. – Ступай! – приказал он ей. – И ты! – обратился он к дочери.
Анастасия Петровна и Ольга, безмолвно покорившись приказанию, низко откланялись ему и гостю.
– Ты жди меня, – сказал князь жене, когда она была уже в дверях. – Я скоро зайду: потолковать надо.
Женщины ушли. Пронский обратился к своему гостю:
– Князь, я сам тебе в жены свою дочь предложил, ты сватов ко мне не засылал; я сам ее сватом был; ты мое сватовство принял, дочь не видавши; молода она, и приданое за ней немалое ты выговорил; я думал – и разговору конец, ан ты еще и красоты захотел, и дородности искать стал… Негоже это, князь!
– Послушай, князь Борис Алексеевич, – остановил было друга Черкасский, но Пронский резко перебил его:
– Постой, князь! Раскинь умом да поразмысли толком, много ли девиц с красотой да именитостью за тебя, князя Григория Сенкулеевича Черкасского, родители отдадут?
– Князь, ты обидеть меня измыслил? – начиная сердиться, спросил Черкасский.
– Нисколько! Но задел ты меня, князь!
– Да и я не хотел изобидеть тебя, – в примирительном тоне заговорил Черкасский, – с княгини твоей спесь маленечко захотелось сбить: очень уж она чванится дочкой-то своей! А по мне, девица ничего; люблю ведь я молоденьких, ведомо это тебе? – осклабившись, спросил он.
– Ведомо, а потому и затеял я это сватовство, чтобы отказа не было.
– Горденек ты, боярин!
– А ты не горд? Спеси-то боярской не отбавлять и у тебя стать.
Примирившись, князья потребовали вина и начали обсуждать, когда назначить день свадьбы.
– Чем скорее, тем лучше! – предложил Черкасский.
– Раньше Красной горки никак не управиться; до поста немного уж осталось, – задумчиво проговорил Пронский.
– А какие такие приготовленья? К попу съездить да обвенчаться, вот и вся недолга.
