Годичан смотрел на них с некоторого рода удивлением. А они между тем начали перед ним петь и плясать… Песни их звучали самой неудержимой, самой соблазнительной любовью, а пляски опьяняли, как хмелем, до самой глубины души… Годичану хотелось им что-то сказать, но язык его как будто прилип к гортани, и он ничего не мог промолвить… А дрема все более и более одолевала его, и вместе с нею по всему телу его пробегали какие-то огненные струи…
Годичан начал забываться…
В это время одна за одной, с милыми ласками на устах, с чарующим огнем на ресницах, лобзая и обнимая его, к нему начали подходить молодые, обольстительные прелестницы…
Далее Годичан ничего не помнил…
Проснувшись довольно поздно, он чувствовал необыкновенную тяжесть в голове, сердце его сильно билось, веки сжимались, ноги нервно вздрагивали. Недоумевая, что такое с ним происходило вчера вечером, он вдруг увидел вошедшего к нему Хрисафия.
– Хорошо ли царский посол изволил почивать? – хитро приветствовал его Хрисафий.
Годичан объявил ему о своем недоумении и что чувствует себя не особенно хорошо.
– Неужели? – удивился, улыбаясь, Хрисафий. – А я думал наоборот. Я думал, что царский посол изволил провести самую приятную и самую восхитительную ночь.
– Почему так? – спросил Годичан.
– Мало ли почему! – отвечал уклончиво Хрисафий и улыбнулся.
Годичан понял, что для него из угождения решились на что-то не особенно благовидное. Это что-то пришло Годичану очень не по вкусу, и он с недовольством сказал Хрисафию:
– Спасибо за ночь… Только уж вы в другой раз, пожалуй, не делайте так… Мне так не нравится.
– Во всяком случае, – заговорил несколько беспокойно Хрисафий, – царский посол на меня за это не осердится, и не забудь того, о чем у нас всегда шла речь.
– Нет! – ответил резко Годичан.
Хрисафий помолчал, медленно поклонился Годичану и, объявив, что посольство императором уже назначено, вышел.
Годичан, проводив его глазами, дал в душе клятву разоблачить заговор Византийского двора перед своим властелином.
Двор византийский горько ошибся в выборе Годичана.
Годичан был одним из вернейших слуг Аттилы.
Глава II. Посольство Феодосия
В тот же день посольство императора Феодосия во главе с Максимином, секретарем Приском Ритором и переводчиком Вигилой, вместе с возвращавшимся посольством Аттилы, выступило в дорогу.
После тринадцатидневного пути посольство прибыло в Сардику.
По прибытии туда посольство императора пригласило Годичана вместе со свитой откушать с ним. Стол был у посольства порядочный: жители Сардики доставили ему довольно говядины и баранины.
