— Завтра с утра, если не возражаете.
— Значит, завтра, — кивнула Теа. — А чем займемся сейчас?
— Попробуем все-таки научиться зажигать свечи…
2. Вилла Дориа, день восемнадцатый
От дома Августа до замка Дориа почти три часа пути. Но, судя по всему, Теа не скучала. Она первый раз выехала из виллы Аури, впервые ехала в карете и, вообще, впервые путешествовала по новому и не знакомому ей миру. Август хорошо понимал ее живой интерес ко всему подряд: к новому платью и дорожному плащу, устройству кареты, разнообразным пейзажам, попадавшимся на пути, — лес, поля и сады, храмы, замки и деревеньки, — к одежде простолюдинов и к их речи, к трактиру, в который они заехали уже неподалеку от замка Дориа.
— Нам следует подкрепиться, — объяснил Август. — В доме Теа д’Агарис нас вряд ли угостят обедом.
— Иронизируете? — подняла на него взгляд Теа.
От изумрудной зелени ее глаз Августа ощутимо повело, но он справился со слабостью.
— Нет, — качнул он головой. — Расставляю приоритеты. Будет жалко покинуть дом раньше, чем осмотрим все помещения, и все потому что проголодались.
Теа не спорила. Пожала плечами и, демонстрируя отменный аппетит, съела целую миску бараньего рагу, запив мясо кружкой красного вина. Так поступила бы подлинная Теа д’Агарис, славившаяся счастливой натурой, позволявшей ей есть все, что захочется и в любых количествах, и при этом не толстеть. Колдунья оставалась стройной до самой своей смерти. Об этом много и часто упоминали мемуаристы, и это стоило иметь в виду.
За столом особенно не разговаривали. Теа была задумчива. Возможно нервничала перед посещением «дома с привидениями». Август же старался не раздражать ее по пустякам. В конце концов, что важнее: перекинутся за обедом парой слов или посетить замок колдуньи, которая то ли возродилась, то ли нет. Август хотел, чтобы Теа д’Агарис вернулась в этот мир, и сам уже не знал, каковы в этом случае его истинные мотивы. Он начинал эту историю, желая получить славу и деньги, то есть вернуться в общество. Вернуться — и это важно, — не как блудный сын, а как триумфатор. Воскрешение графини Консуэнской обеспечивало ему и то, и другое. Однако сейчас им двигали уже совсем другие резоны. Он ввязался в игру и хотел в этой игре победить. Похвальное желание и хорошая причина довести начатое «до ума» Но и это не главное. Чем дольше он знал Теа, чем лучше ее узнавал, тем труднее ему было представить, что когда-нибудь их пути разойдутся. Впрочем, он еще не осознал все это до конца, но ему хватало и того, что есть: наблюдать, как с его помощью возникает женщина, воплощающая в себе лучшие черты себя прежней и себя новой.
