Матросы, вытаращив глаза от изумления, смотрели на удивительную «барышню». Ведь по старому морскому поверью – если кот сам приходил на корабль, то сие означало, что плаванье будет удачным, и все вышедшие в море непременно вернуться назад…
А потом наступил день, накануне которого все участники экспедиции съездили в Петербург, и были приняты императором. Николай был взволнован, и даже не пытался скрывать этого.
– Олег Михайлович, – сказал он Щукину, – я знаю, что вы человек храбрый, не раз смотревший в глаза смерти. Да и ваши спутники тоже не из робкого десятка. Но я прошу вас – если риск будет слишком велик, и вам будет угрожать смертельная опасность – плюньте вы на этого Уркварта, и возвращайтесь домой. Поверьте, я очень привязался к вам, и если с вами, не дай Бог, что-либо случится, то я себе никогда этого не прощу.
– Ваше величество, – улыбнувшись ответил Олег, – я уверен, что все будет в порядке. Пожелайте нам удачи. И да поможет нам Господь!
А на следующее утро в Кронштадте местный батюшка отслужил молебен на «Богатыре», окропив пароходо-фрегат и его команду святой водой. Потом был поднят якорь, и корабль вышел в море.
Пройдя траверз южного Гогландского маяка, все вышли на палубу, и по старой морской традиции бросили в воду по мелкой медной монете – «в дар Нептуну», чтобы плавание их было благополучным. Олег, пошарив в кармане, достал рублевую монету, изготовленную в 2014 году, и, размахнувшись, швырнул ее за борт.
– Вот будет потеха, – вдруг подумал он, – если кто-то лет так через десять-пятнадцать найдет ее. То-то Петербургская Академия наук поломает голову пытаясь объяснить – откуда взялась эта монета. Надеюсь, впрочем, что все же этого не произойдет.
Ветер был попутный, волнения на море практически отсутствовалоОтстояв вахту, люди занимались своими повседневными делами и отдыхали. Много работы было только у штурмана. Балтийское море, за столетия исхоженное русскими кораблями вдоль и поперек, было усеяно мелями и камнями. А потому надо было держать ухо востро, и тщательно наблюдать за маяками и навигационными знаками. Самым большим позором для штурмана и командира будет, если корабль сядет на мель.
Но, слава Богу, ветер дул в нужном направлении, погода не менялась, и «Богатырь» споро бежал в сторону Балтийских проливов. Вот их придется форсировать уже с помощью паровой машины. На подходе к ним и в самих проливах полным-полно коварных мелей и подводных камней. Здесь так же часты туманы, ветры внезапно меняют направления, и парусные корабли порой тратят неделю, а то и больше, чтобы лавируя пройти все проливы. Потому корабли, оснащенные паровыми двигателями, в теснинах проливов имеют огромное преимущество перед парусниками.
