Щукин достал из кармана конверт и передал его императору. Николай вскрыл конверт, и бегло прочитал послание графа. Лицо его стало умиротворенным – видно Александр Христофорович писал приятные для него вещи. Потом он снова стал серьезным, и внимательно посмотрел на Олега.
– Скажите, – спросил Николай, – вас провожал сюда тот человек, с которым беседовал у вас граф?
Щукин утвердительно кивнул головой. Император задумался. Он посмотрел на солдат, которые уже заканчивали разгрузку «Садко», и укладывали ящики и тюки на полковые фуры, на суетившегося вокруг них Виктора Сергеева, на Шумилина, который стоял невдалеке от них, и делал какие-то пометки в своем блокноте.
Потом Николай снова взглянул в глаза Олегу.
– Олег Михайлович, – сказал царь, – если до сих пор у меня и были какие-то сомнения, то теперь они окончательно исчезли. Я буду рад, если между вашим руководством и мною будет заключен союз. Мы две России – одна из XIX века, вторая – из XXI-го. Но, в любом случае, мы из России. Мы братья, и мы можем и должны помогать друг другу. Если моя держава сумеет в чем-либо помочь вашей державе – я буду счастлив. А вы уже оказываете мне помощь. Быть же должником я не люблю.
– Ваше величество, – сказал Николаю Виктор. – Погрузка закончена. Служивые проинструктированы о том, что везти груз надо не спеша и аккуратно. Вот, только, отгоню в сарай грузовик, и можно трогаться в путь. А там начнем сборы в другое путешествие. Пора, старая добрая Англия заждалась нас…
Первый шаг к цели
Уже третий день пароходо-фрегат «Богатырь рассекал своим форштевнем серые волны Балтийского моря. Погода благоприятствовала походу, дул свежий попутный ветер, и практически все это время корабль шел под парусами…
После того, как из будущего было получено все необходимое снаряжение, сборы пошли в ударном темпе. Уже на следующий день после прибытия подполковника Щукина все грузы и участники британской экспедиции были на быстроходном паровом катере переброшены в Кронштадт. Игорь Пирогов, который уже успел стать у тамошних моряков своим человеком, помог разгрузиться, и с помощью присланных на помощь матросов разместиться на пароходе-фрегате. Конечно, корабельным господам-офицерам пришлось немного потесниться– ведь на «Богатырь» подселили восемь человек, которых, по вполне понятным причинам, нельзя было поместить в жилую палубу для нижних чинов.
На пароходо-фрегат уже погрузили провизию, привезли бочки с вином и ладожской водой – она считалась идеально чистой и могла храниться дольше, чем обычная, загрузили в угольную яму отборный кардиф. Экипаж под командованием капитан-лейтенанта фон Глазенапа в последний – четвертый раз – обтянули такелаж. Со всеми предосторожностями на корабль погрузили порох и боеприпасы.
