Потом шли «Тещины слезы» (прежде «Армагеддон»), «Вихри враждебные» (был просто «Ветер»), «Безудержный рост» (сменил «Удобрение»). Ну и так далее. При этом бумажка была та самая, которую я распечатал утром. Уверен! Вот белая полоса справа через весь лист, я еще подумал, что картридж надо поменять (но не поменял, а просто потряс как следует).
Зажигалка раскалилась и жгла пальцы. Я потушил ее и задумчиво поскреб пятерней в волосах. Допустим… Чего – допустим? Чего тут допускать-то? Ладно, без паники… Толстяк с Небес, кажется, болтал про изначальный язык. Может, он (язык) не только меня выбрал, но еще и шалит таким макаром? Хорошо. Пусть. Не главное сейчас…Главное – будут ли работать эти измененные заклинания? Попробую-ка вызвать дождь для начала.
– Тоска с печалью… нет, вру, с крутой печалью…
На память не получалось. Я и хорошие-то стихи не запоминаю, а тут… Я снова посветил малость остывшей зажигалкой и прочел:
– Туга-печаль да грусть с тоскою – пролейтесь благостным дождем! Покой и мир всегда со мною…
Ничего не произошло. Да и неудивительно, заклинание явно было незавершенным… Мне что теперь, четвертую строчку самому придумывать? Квест такой? Тогда я влип, рифмы – мое слабое место. И тут я вспомнил, как бог войны (после избиения трактирщика) звал бога порядка. Что-то вроде «Спасите! Спасите!», а закончил как-то нелогично, на восточный лад. Я еще подумал, не буддист ли он…
– Ом! – решительно сказал я.
По крыше сруба немедленно зашелестел мелкий дождик. Я почувствовал, что (благодаря дождику) из меня словно вымываются тревога и страх. Нет, я не взбодрился – просто на душе стало удивительно спокойно. Пофигу стало на душе. И на дикарей, и на богов, и на то, куда меня занесло, и даже на закончившееся курево. Образуется.
И все-таки странный этот «Ом»… Впрочем, я в буддизме разбираюсь примерно так же, как герой песни «Зоопарк» про гуру из Бобруйска. Уронив листочек на грудь и так и не сняв кроссовки, я вытянулся на лавке и сладко заснул под шум дождя.
Разбудил меня громкий возмущенный стук.
– Эй, чужеземец! Ты что там, заперся?!
Я боязливо приоткрыл глаза. Надежда на то, что все вчерашнее – дурной сон и я проснусь дома, не оправдалась. Продолжал успокаивающе шелестеть дождь. Крыша моего сруба протекала, и на полу уже собрались лужи.
– Не запирался я, – сказал я хриплым со сна голосом и откашлялся.
– Мужики, вы посмотрите только, – удивленно воскликнули снаружи, – дверь пустила корни!
