— Не разменяете ли рубль? — с расстановкой спросила я, многозначительно глядя на даму.
— Она, вздохнув, перевернула страницу — сквозь стекло промелькнуло название книги: Шадерло де Лакло «Опасные связи». Затем выхватила тонкими пальцами протянутую бумажку и ловким профессиональным жестом отсчитала десять гривенников.
— Премного вам благодарна.
Дама рассеянно кивнула, не подымая глаз. Нет, это не она меня зазывала. Хлопнула дверь, и в магазин ввалились две тетки:
— Лук есть? — осведомилась одна.
— Лук весь, — в тон ей ответил продавец.
— А фрикадельки?
— Сегодня не ожидаем.
Тетки, ворча, направились к двери, я спешно двинулась за ними.
— Девушка, девушка, не уходите, — прошелестело за спиной, и я как пантера прыгнула к прилавку.
— Это вы меня звали?
— Продавец перевел глаза из глубин Вселенной на мой подбородок и утвердительно прикрыл веки.
— В чем дело?
Его надутое, как недоенное вымя, лицо сморщилось в улыбке:
— О чем вы сегодня мечтаете? — тоненько пропел он. — Какое мясо вам больше по душе?
— Да хоть какое-нибудь…
— Кролики, телячья печенка, язык, дичь?
Я судорожно мотнула головой и проглотила слюну.
— Почему же вы скромно молчите? — в его голосе послышался легкий упрек, — ведь ничего нет проще. Погуляйте с полчасика, воздухом подышите и возвращайтесь назад… Не пожалеете.
И, утомившись от длинного монолога, он медленно привалился к стене и оцепенел.
Очутившись на улице, я начала лихорадочно соображать: что это? Розыгрыш, шутка, ловушка? Или плод больного воображения? Убраться ли подобру-поздорову или вернуться через полчасика? А если вернуться, то где занять деньги на все эти яства?
В двух кварталах от рынка, на улице Плеханова, жил мой старый приятель и бессменный кредитор. Почти не надеясь застать его дома, я взлетела на пятый этаж и позвонила. В ответ грянул разноголосый собачий хор.
Валерина семья состояла из хромой Феньки (Фемиды), тугоухой Паньки (Пандоры) и одноглазого Лашки (Лаокоона). Всех трех дворняг мой друг подобрал на улице в драматические периоды их жизни.
На звонок долго не открывали. Наконец, зашаркали шлепанцы, и Валера появился на пороге в бархатном халате, подпоясанном полосатым галстуком.
— Чего трезвонишь, как чумовая, — проворчал он, отпихивая ногой псов, налетевших на меня с безумными поцелуями.
— Как хорошо, что ты дома, я уж и не надеялась…
— Просто замечательно… ангина у меня, фоникулярная.
— Ангина бывает фолликулярная, не путай со словом фуникулер.
— Ты что, учить меня с утра явилась? — Он задумался, оглядел себя в зеркале и развязал халат. — Пощупай-ка, похудел я хотя бы от этой хвори?
