— Ты, — говорит, — Андрюша, в дружках на свадьбе будь…
— На чьей?
— Да неужто не слыхал? И то сказать, все тишком вершилось, откуда и узнать было… Ведь Дуняша просватана.
— За кого? Спрашиваю, не знаю, как и язык пошевельнуть мог.
— Да за Павла Белого-Туренина. Жених — каких лучше не надо! Так ты в дружках…
Ни жив ни мертв постоял я, а сердце так в груди ходуном и ходит. Только и мог пробормотать:
— Не буду в дружках!
— Что ж так?
— Так. Несчастье, пожалуй, Дуняше принесу.
— Пустое! А то, как хочешь, твое дело, не неволю…
С тем и расстались.
«Горько мне, а Дуняша, чай, прыгать хочет от радости. Еще бы! Для нее ль это не радость — выйти замуж за милого!..»
Легкий шорох, послышавшийся в тишине сада, вывел Андрея из задумчивости. Он посмотрел в ту сторону, откуда слышался шорох, и вскочил на ноги, а его лицо вдруг вспыхнуло яркой краской: он увидел Дуняшу.
Девушка казалась слегка бледной. Андрей напрасно искал на ее лице ожидаемого радостного выражения — ничего подобного на нем не было. Она скорее могла показаться печальной. Удивительное дело, но Андрею грусть девушки была точно целебный бальзам. Он оживился, и нечто вроде не надежды, а тени ее зашевелилось в его сердце.
— Здравствуй, Дуняша, — окликнул он боярышню.
— А! Андрей! Здравствуй! — спокойно ответила на приветствие приветствием девушка.
— Грустишь ты чего-то?
— Я? Нет!
— Али мне показалось?
— Верней, что так.
— То-то… А то я думал, в такой день и вдруг запечалилась, — говорил Андрей, чувствуя вместе с тем, что его снова охватывает тоскливое состояние.
— В какой день?
— Да в сегодняшний.
— Что ж в нем особенного?
— Вот те на!
— Чего ты?
— Да как же, совсем чудно!
— Чему дивишься?
— Как не дивиться! Я думал, что ты прыгаешь от радости… Али, может, он тебе не люб? А? Не люб? — спрашивал Андрей вдруг задрожавшим голосом.
— Кто? — вспыхнув, спросила Дуня.
— Да жених твой.
— Мой жених? — опять спросила она в недоумении. Потом досадливо добавила: — Чего ты пустяки мелешь!
Настал черед Андрея удивиться.
— Послушай, а разве тебе неведомо?..
— Что? Что такое? — с сердцем вскричала боярышня.
— Да что ты просватана за Павла Белого-Туренина.
Дуня остановилась как вкопанная. Радостное изумление мелькнуло у нее на лице и сменилось недоверием.
— Зачем обманываешь так? — промолвила она с упреком.
— Рад был бы, если б это обман был! — с горькой усмешкой ответил молодой человек. — Да нет, не обманываю — сам Лука Максимыч мне сегодня сказал. Я думал, ты знаешь.
