— Про Императора Соахи мне нечего сказать… А Законники — от Пророчеств всегда больше вреда, чем пользы… Они верили, что ты человек из пророчества — сосредоточение Дара, порожденное им самим. Дар из самого себя. И этот человек приведет мир к гармонии, устранив границы.
— Они мне ничего не говорили… — с сожалением протянул Ирий.
— Да, это не справедливо… Только в мире нет справедливости…
Локве поразили такие слова — она была вдовой Команданте Элиоласов, который всегда стремился к справедливости, к установлению справедливости. Он знал, что госпожа Мавия (а оказывается на самом деле Умбра) помогала ему. А оказывается, его жена не разделяла его интересы полностью. И была вместе с ним.
Это было странно для восприятия Ирия. Это не укладывалось у него в голове. Но оказывается, что это было так.
И более того, госпожа Умбра во всем помогала своему мужу. Поддерживала его во всем, не разделяя его интересов.
— А что есть? — ощетинился Локв Ирий, в нем проснулось что-то от Законника, что-то от человека, которого когда-то полюбила Аманда. И который мог любить её, боготворить её.
— Если я скажу, навяжу свою веру, свою волю… — Умбра ушла в глухую оборону.
— А у холров были пророчества? — Локв решил не настаивать на своем. Да с госпожой Мавией это всегда было бесполезно.
— Нет. Только вера, что всегда найдутся те, кто в опасные для народа времена встанет на его защиту. И так всегда происходило, и таких людей было не мало. В зависимости от ситуации, они либо брали в руки оружие и встречали врагов, нападающих на наш мир. Либо долго трудились, чтобы изменить ситуацию к лучшему для большинства… медленно и осторожно, и аккуратно.
— Медленно, осторожно и аккуратно, — как эхо повторил за ней Ирий.
— Да.
— И что? Медленно красться на цыпочках? — возмутился Ирий: у него всегда была привычка действовать рывком, нахрапом.
— Ты уже рубил с плеча… — холодно продолжила холра. — Для начала не замечай людей, которые действуют не совсем в интересах правительства или своих собственных.
— Предать его? — недоверие прозвучало в голосе Ирия.
— Предавай его каждый день… подбираясь ближе и ближе пока однажды… — и замолчала.
— Что однажды? — не понял Ирий.
— Ты не окажешься достаточно близко, — и снова смолкла, словно не решался произнести это вслух.
— Близко для чего? — снова не понял Локв Ирий. В нем был протест, какой-то внутренний протест.
— Ты поймешь, — холра медленно поднялась.
— Ты уходишь? — Ирий уже не протестовал.
