Утром, встав, как обычно, ни свет ни заря, Дарья тихо выскользнула из постели, пошла в конюшню, запрягла Зорьку, и выехала на подводе со двора. Игнат продолжал спать сном младенца — рассказав жене о кладе, он словно камень снял с души.
Проспал он почти до обеда. Проснулся, разбуженный мычанием не выгнанной в стадо коровы.
— Даша! — взволнованно позвал Игнат. — Ты где?
Дарья в это время была уже далеко — в соседней станице.
Курени здесь были зажиточные, каких Дарья раньше и не видывала: двухэтажные, с каменными низами, деревянными верхами и четырёхскатными камышовыми крышами. Первый этаж был невысок, скорее это был полуэтаж-каменный фундамент с окнами у самой земли. Между ним и деревянным верхом курень опоясывал узкий балкончик — балясник, с которого было удобно закрывать ставни окон верхнего этажа. Невысокие плетни из лозы защищали от скотины палисадники с кустами роз, кое-где уже подготовленными к зиме — бережно укрытыми опилками у корней. Почти у каждого куреня — деревянная лавочка.
Хоть Дарья никогда раньше в этой станице и не была, дом брата она нашла быстро. Отец Арсений когда-то рассказывал соседу о своей поездке в гости к сыну, она и запомнила приметы, как найти — по забору из ракушечника между соседскими плетнями, третий курень налево, как войдёшь в село со стороны Дона.
— Хозява-аа-а! — крикнула Дарья из-за деревянной калитки.
Из глубины двора донёсся быстро приближающийся лай собаки, судя по звуку — не малого размера.
— Харош бряхать[26]! — раздался голос Степана.
Лай прекратился.
— Кого там черти принесли? — довольно громко проворчал хозяин, идя к калитке.
Щёлкнула щеколда и перед Дарьей появился сводный брат, одетый в серый чекмень[27].
— Дашка?! — опешил он. — Батя приезжал, тебя искал… Набегалась, зараза? — Да ладно тебе, охолонь! Святоша нашёлся… Забыл как ко мне в спальню бегал?
Степан испуганно оглянулся.
— Успокойся, не слышит твоя, — улыбнулась Дарья. — Так и собираешься всю жизнь с ней прожить? Она ведь даже родить тебе не может.
— Да ты, глупая баба, совсем ошалела?!
— Кто из нас ещё глупый! — как ни в чём не бывало, фыркнула Дарья. — Убери лучше собаку, да в дом меня веди — разговор важный есть.
— Собака на привязи, — ответил Степан, впуская во двор нежданную гостью. — Только, ежили разговор взаправду серьёзный, то здесь говори — Нюрка в доме сейчас.
Степанова жена к Дарье относилась настороженно с самого начала их знакомства. Женское чутьё подсказывало ей, что добра эта бестия с пронзительным взглядом тёмных, как у цыганки, глаз, в дом не принесёт, а вот беду накличет — запросто.
