Гарри помог Андрею одеться. У Андрея дрожали руки, на бледном лице выступила испарина. Никогда в жизни он так сильно не уставал. Даже после самых тяжелых поединков на первенстве Средней Азии он не чувствовал себя таким разбитым и обессиленным: ноги, казалось, стали ватными, а в жилах была как будто не кровь, а газированная вода…
— Идем, Андрэ, — Гарри взял его под руку.
Путь к нарам показался бесконечно длинным. С помощью Гарри и Каримова Андрей вскарабкался на свое место, не раздеваясь, плюхнулся на матрац и сразу заснул. Сколько времени он проспал, Андрей не помнит. Проснулся он оттого, что кто-то тормошит его за плечо. Андрей открыл глаза. К нему на нары влез Каримов. Пола его куртки оттопыривалась. Батыр, осмотревшись кругом и убедившись, что за ним никто не наблюдает, шепнул:
— На, земляк.
Он поставил перед Андреем чашку с густой брюквенной похлебкой.
— Рахмат, — ответил Андрей по-узбекски. — А ты сам-то ел?
— Это тебе от твоих друзей.
— Тогда садись, Батыр-ака, съедим вместе.
— Нет, — улыбнулся Каримов, — это все тебе одному. От друзей.
Андрей осторожно, чтоб не пролить похлебку, отодвинул чашку:
— Один есть не буду!
— Нет, будешь, — в шепоте Батыра звучали властные нотки. — Кто из нас старший, кому больше лет?
— Ты старше меня.
— Ага! Значит, старше тебя. Значит, имею право приказывать. И не я приказываю, а моим языком приказывают все старшие товарищи. Ясно?
— Не совсем.
— Это тоже пока хорошо. Так надо, — Каримов пододвинул чашку к Андрею. — Ешь, земляк, ешь. Набирайся сил! Твоя сила нам нужна. Нужна для борьбы.
Весть о поединке Андрея с Трумпфом, одним из самых свирепых бандитов, облетела все блоки. Незнакомые люди приходили к Бурзенко, пожимали руки. Один из немецких заключенных принес Андрею пайку хлеба, группа чехов принесла вареной картошки.
— Друг, это тебе от нашего блока.
Два дня спустя, после вечерней проверки, староста блока Альфред Бунцоль зашел в барак и приказал Андрею:
— Возьми чайник и принеси мне кипятку!
В маленькой каморке старосты за квадратным столиком сидели двое заключенных. Одного из них Андрей узнал сразу.
— Товарищ подполковник, здравствуйте!
Другой, в полосатой одежде с красным треугольником на куртке, в деревянных башмаках, был незнаком Андрею. Он смотрел на боксера карими глазами, в которых прыгали смешинки.
Иван Иванович представил его:
— Михаил Левшенков. Товарищ Михаил. Интересуется твоими спортивными делами.
Они познакомились.
— Какой тут, товарищи, спорт, — вздохнул Андрей. — Мне бы не перчатки, а автомат в руки…
