— До свидания, товарищи бойцы! — капитан Спицын отдал честь.
Муртазов, звеня медалями, завел мотоцикл. Капитан пожал руку старшине, сержантам.
Кощеев подошел к «своему» японцу. Тот безучастно смотрел на дорогу, а когда Кощеев заговорил с ним, принялся так же безучастно смотреть Кощееву в глава.
— Вот зараза, — поежился Кощеев, — гипнотизирует, что ли?
Крохотные зрачки японца были неподвижны, фиолетово-черные веки, морщинистое лицо, дикая борода усугубляли тяжесть взгляда. Кощеев подумал, что мало приятного встретиться с таким типом в бою.
За спиной протяжно вздохнул Посудин.
— Нормальный с виду человек, и неужели — смертник?
— Нормальный?! — поразился Кощеев.
Муртазов покрутил ручку газа, прислушиваясь к рыку мотора.
— Садитесь, товарищ капитан! — крикнул он. — До темноты надо успеть!
Кощеев заставил себя похлопать японца по плечу.
— Ну бывай, микада! Да скажи спасибо дяде Кеше, не то воевал бы ты до глубокой старости.
Пленный невнятно забормотал.
— Чего он? — засмеялся Муртазов. — Опять про свиней?
Кощеев прислушался: нет, не по-русски.
— Он сказал: век бы тебя не видеть, — объяснил Кощеев Муртазову, — но, так и быть, заходи в гости, если будешь в японских краях.
Капитан протянул руку Кощееву.
— Держись, солдат. Немного уже осталось. Стисни зубы, а держись. Понял?
— Так точно, все понял, — солгал Кощеев.
Мотоцикл тяжело выбрался за шлагбаум и покатил с отчаянным треском под уклон.
Перекормленный мул, любимец Барабанова, вздохнул по-человечьи и легко потащил трофейную телегу, нагруженную цветным металлом. Вот телега и мотоцикл благополучно миновали мостки над противотанковым рвом.
— Порядок, — сказал Мотькин. — Теперь, можно сказать, они уже в городе.
— Типун тебе на язык, — сказал старшина. Он потоптался возле Кощеева, кашлянул. — В технике разбираешься, рядовой Кощеев?
— В технике? А что?
— Пойдем.
Они вошли в разрушенное строение, похожее на сарай. Листы гофрированной жести чудом держались в проломе крыши, угрожая рухнуть на стеллажах из неструганых разнотипных досок, на которых были разложены части какого-то механизма.
— Вот, — сказал старшина, — сюрприз, значит, готовлю к октябрьским. Будет свой тягач в трофейном взводе. Из танка очень даже просто тягач сделать. Слава богу, есть из чего выбирать.
Кощеев хотел признаться, что ни черта не смыслит в технике, особенно в японской, но подумал, что такое самобичевание до добра не доведет.
— Сегодня день какой-то бестолковый. Давай завтра, старшина? С утра и начнем.
